Кинопробы любви

― Что значит, вернешься к прежнему размеру? А это на тебе сейчас что?!

― А-алл-аллергия.

― Какая к черту аллергия! Дженнифер, что происходит?! ― он повернулся в сторону помощницы. ― Кого ты мне нашла?

― Кого вы и просили, ― совершенно спокойно ответила девушка, похоже единственная сохраняющая тут спокойствие. ― Толстая, несуразная девица, с дикой стрижкой… ну последнее я обеспечу.

Я невольно опять вцепилась в свою косу.

― Меня просто укусила вчера какая-то гадость. Из-за этого я опухла и врачи… ― я пыталась быстро хоть и сбивчиво рассказать свою историю.

― В общем так, ― начал режиссер, когда я замолчала, ― или вы находите способ, поддерживать себя в том виде, в каком прошли пробы. Или вы нам не подходите.

― Но как… ― попробовала возразить я, однако Уильям Ференс взорвался громоподобным возмущением.

― Вы актриса или где?! Как вы вообще посмели прийти на пробы не в том виде, в котором собирались играть? Дженнифер, ты только посмотри на это недоразумение. Да такой шанс выпадает раз в жизни, а она тут еще спорит со мной…

«Врач вот тоже вчера сказал, ― подумала я, пока режиссер метал громы и молнии, ― что схлопотать укус бакцилум-куквы можно только раз в жизни, и то не каждому повезет.

В пору задуматься о божественном провидении.»

Из павильона я вышла еще более угнетенная, чем прибежала на пробы. Мне дали срок до завтра подумать и решить проблему. Я не знала, чего боюсь больше: потерять роль или умереть от яда редкой твари. Поднеся запястье к губам, я активировала голосового помощника и попросила вызвать сестру.

Несколько секунд ожидания показались мне вечностью. Услышав родной голос, я чуть не расплакалась, отчего мое объяснение получилось сумбурным и путанным. Я зачем-то просила Орхиду купить сачок и поймать кукву, потом требовала купить сыворотку, затем сестре надоело слушать этот бред, и она потребовала, чтобы я срочно приехала к ней в институт.

К обеду мы составили план по сохранению моего «кинематографичного» внешнего вида и направились в клинику для того, чтобы заручиться поддержкой врача.

Врач заручаться не хотел.

Это оказался молодой талантливый токсиколог ― Эдвард Хопкинс. Орхида пустила в ход всё свое обаяние (поскольку мое временно не функционировало), чтобы после длительных уговоров заполучить его согласие, и чуть все не испортила, сказав «но, если она умрет…». При этом сестренка пристально смотрела врачу в глаза и удерживала ладонь после рукопожатия.