Под крылом Совы

О молодом правителе ходила разная молва, но рассказчики сходились в одном – молодой воин Императора ни в чем не уступает иным Князьям и Княгиням, если даже не превосходит, и такая неизвестность пугала.

– Но откуда… – осведомленность Князя лишала дара речи, а ещё больше – его присутствие в хлипкой хижине, а не в покоях крепости.

– Он без слов позвал меня, – не сводя взгляда, юноша попытался улыбнуться, но только тряхнул головой. – Этот ребенок будет очень сильным, и сильнее с каждым годом.

– Вы хотите взять его в Снежную Стаю? – голос супруга нелии дрогнул, а после стало неспокойно и женщине, ведь любимый мужчина, кажется, нашёл единственную причину присутствия Князя, пришедшего за ещё не родившимся солдатом своей персональной армии.

– В иной бы раз – да, но не в этот, – бледно-серые глаза Князя больше походили на кусок мутного льда. – Но этот случай уникальный. Нет, дитя не станет частью Снежной Стаи, по крайней мере, не для знающих о его происхождении. О, мальчик возглавит Стаю… В своё время…

Проснувшийся карапуз начал капризничать, поэтому женщина снова стала успокаивать его.

Младенец захныкал, сжав кулачки и тряся ими перед собой.

– Ну, ладно тебе. Не плачь… – нелия прижала крошку к себе, начав напевать колыбельную. – Тише, тише…

К шуму моря добавились голоса, храп уставших лошадей и ворчание кильруо́ков, ездовых псов. Лишь осознав скорую близость расставания, женщина с болью взглянула на ребенка, поняв, что месяцы подготовки прошли даром. Мысль о том, что она скоро вернётся к мужу и к дочкам, но без малыша, походила на кошмар.

Звуки становились всё громче. Шаги приближались к домику, а когда дверь открылась, внутрь вошла незнакомая нелии женщина в форме княжеской стражи, держа в руках толстый сверток одеяла.

– Простите, но уже пора, – произнесла она мягко и, как показалось жене рыбака, с сочувствием.

– Конечно, – жена рыбака всё равно медлила, вставая и передавая кроху в чужие руки. Оказавшись у солдата, малыш перестал плакать и недовольно забурчал.

Оставшаяся на месте мать сжала руки у груди, не зная, куда их деть без привычной тёплой тяжести. Спохватившись, она ахнула, едва не кинувшись к сыну, которому уготована иная родня. – Простите, Ярчайший Князь… Обещал… Имя…

– Фануиурэ́м. Фарэ́м, – откликнулась женщина в кожаной броне, заворачивая дитя в одеяло.

– Фарэм, – эхом повторила нелия, запоминая, кому теперь будут адресованы почти все её молитвы не только по пути в убежище, но и всю оставшуюся жизнь.