До крови

Тупой бурдюк, только и могущий рубить дрова да сверкать лысиной.

- Добро тебе, Мелла-Ча! – отчим поднял руку, показав мокрые от пота подмышки. – Чего сидишь, скучаешь? Костёр вон отсюдова видно уже!

- Пусть его, - Мелла схватила с подоконника разложенные ею же красные ленты и стала закрывать раму. – Дымом тянет – глаза даже режет.

- Ну, как знаешь. И правда - дома тоже неплохо посидеть. Набегаешься ещё у костров, когда время наступит…

Мелла захлопнула раму. Полупрозрачный пузырь в ней едва слышно заколыхался и, через некоторое время стало совсем тихо.

Даже отчим, глупый и старый – и тот над ней насмехается!

Она разложила ленты на кровати, в закатном свете, пробивающимся через пузырь, а сама села рядом, на пол. Восемь длинных, во весь её рост, кусочков красной ткани. Не из дорогих: на “струйняшки”, как у Чи или Камины, золота, конечно не хватило, но всё же это и не самокраски – вместе с матерью на ярмарке покупали, ещё в том году.

Первая лента – на первую кровь.

В том году она ещё думала, что повяжет первую ленту ещё в тринадцать - так, чтобы все подруги обзавидовались – да и выйдет к костру, а Рорри бы тогда… Но первой среди них вышла Манча, толстая и черноголовая.

Мелла схватила первую ленту и стала наматывать её на руку.

Вторая – на готовую.

Вторую должна была повязать мать, по согласию с дочерью, как знак того, что в их доме готовы к женихам, да и ждут их… Только мама всю весну пролежала с поболью, какие уж тут женихи, какие украшения, на пустые-то окна? Паутину смахнули – и ладно.

Мелла привычным движением подхватив вторую ленту, стала наматывать её на кулак вслед за первой – словно её продолжение.

Третья – на выбор.

Тут всё просто. Выбор был сделан уже давно. Мелла думала вплести её при Рорри. Надо обязательно, чтобы он первый увидел её с тремя лентами - а то, говорят, не сложится... Правда, сейчас всё и так не складывается…

Мелла вытерла мокрые глаза о плечо, продолжая наматывать на руку свои обиды.

Четвёртая - на согласие.

Эту уже должен был вплести ей в волосы он сам. Тот, которого она бы выбрала при всех, тот, перед которым бы повернулась спиной и встала на колени, подставляя пышные волосы под сильные ладони…

Пальцы подхватывают ленту уже вслепую – то ли в комнате темно, то ли глаза паутиной заволокло.

Пятая - на новое родство.

Эту должна была вплести уже мать жениха, в знак одобрения выбора сына.