Самая темная ночь

Маша

— Ты волшебница, Маша! Великая волшебница! Отец твой – Геральт из Ривии, мать твоя – женщина, поэтому предстоит тебе испытание, в котором не будет кольца или Сэмми, способного дотащить тебя на закорках до самого Мордора…

— Хитромор, выйди, мы поговорим без тебя, — Аня устало потерла лицо и посмотрела на Машу с намеком на раскаяние – мол, опять тебе пришлось слушать этого… принца лесного. К слову, Хитромор и в самом деле был принцем, но находился как-то даже слишком далеко от сказочных образов, привычных для обывателя.

Разве что кто-то представлял себе в качестве принца сериального маньяка, вечно сорящего вокруг чипсами.

— Без меня? В моем детективном агентстве?

— Нашем агентстве.

— «Бейкер-стрит 90210». Название мое, а значит, меня нельзя удалить из разговора, словно надоевший прыщ. Кстати, о прыщах… — Хитромор указал на сидящего в углу Нестора: — Он остается, а я – нет?

— Он молчит, а ты крадешь у всех время.

— Он чушпан и наш конкурент! А ты с ним общаешься!

Аня опять покосилась на Машу и печально вздохнула.

Если бы от сочувствия к другому существу можно было умереть, Маша валялась бы мертвой уже года два, именно тогда она стала частью команды Ани. Ничем принципиально новым они не занимались – все те же расследования и попытки сохранить хотя бы видимость мира между созданиями леса и людьми. В последнее время это было непросто – леса вырубались, нечисть злилась и мстила, люди чувствовали подвох, даже несмотря на всю свою незамутненность. Просто не было никогда, но и лучше не становилось.

Маша подозревала, что это самое «лучше» невозможно в принципе, а вся жизнь – это борьба с ветряными мельницами.

О том, что жизнь ее не только борьба, но еще и борьба лживая, Маша тоже знала. И ее личным бунтом был уход к Ане – вот и все, на что она оказалась способна. Потому что некоторые бунтуют, некоторые прочно занимают сторону и вступают в борьбу, а некоторые – плывут по течению и… живут, как привыкли. Хотя Маша не раз планировала уйти из детективного агентства, просто потому что находиться рядом с Хитромором целый день – та еще пытка.

К счастью, в этот раз он уступил и удалился, демонстративно хлопнув дверью. В кабинете сразу стало тихо, и лишь ветер за окном нарушал эту тишину. Север, близость осени… от пронизывающего ветра еще долго не скрыться, разве что в лесу. Родная стихия грела даже таких, как Маша – не совсем полноценных. Зачарованных, заколдованных и лишенных былого величия.

Аня протянула Маше часть карты с несколькими пометками.