"Сунь Минчжу или как достать бессмертного"

Над деревней всегда висело хоть и негромкое, зато очень тихое, доброе и очень искреннее дыхание природы в виде запаха готовящейся в чанах настойки на рисовых выжимках и всем, что могло поместится в кастрюлю. Так что, когда Щелкун иногда жаловался на пустые бутылки, ему не особо верили.

— Говори, что хочешь, а я стану великим заклинатором! — обиделся Му.

— Главное не трахторасом, прости Господи, — перекрестилась его китайская мать и задумчиво уставилась на односельчан.

А Сунь Минчжу задумчиво повертев в руках прядь своих непослушных волос, неожиданно сказала: — А я, пожалуй, тоже стану заклинателем!

Её подруга от неожиданности даже чаем подавилась.

— Это чего ж ты удумала?! Какие заклинательства?! У тебя ж скоро корова отелится, да и сын старосты тебя ждать не будет! Вон сколько желающих за него замуж! — замахала на нее руками подруга.

— Ну и где эти желающие? — засмеялась Сунь. — У вас здесь их, небось, как мух в гербарии! Вот пусть и женятся. А мне здесь делать нечего. Только встретишь одно лицо вроде красивое, умылся, и сойти с ума от страха можно. Куда я потом с такими детьми? С такой-то рожей! Пусть себе на стороне рождаются, стареют, женствуют, и как один умирают… А я слыхала, что все заклинатели как один красавцы. Волосы длинные, ресницы — длинные, платья на них длинные…

— Значит ум короткий, — хихикнул Щелкун. — Что-то и коротким должно быть. Для равновесия.

— Да ну вас! — отмахнулась девушка. — Так вот! Я решила. Я замуж за своего красивого и мужественного учителя выйду. Холодного и ко всему равнодушного.

— Мертвого что ли? — удивленно почесал лысую голову старик.

— Почему мертвого то?! — опешила девушка.

— Ну так сама сказала, что холодного.

Значит умер. Но, если ты так очень хочешь замуж, то женись. Но лично я не советовал бы.

— Я как-нибудь и сама решу. Без ваших советов, — задумалась Сунь и тут ее глаза опять лукаво блеснули. — Представляете в каком он шоке будет когда мою красоту увидет? Приподнимет свои острые брови и ахнет. Потом сядет за стол и будет обо мне думать. Нет, не только думать… Он напишет мне стихотворное послание: «Сунь Минчжу, красивее лани!» А потом придет к выводу, раз наша любовь такая редкостная и пылкая, что мы созданы друг для друга и обязаны пожениться.

— И ты не боишься, что он от такого счастья умрет? — хихикнул дед.

— Да пусть и умрет, мне уже не важно. Главное, я в высшем свете появлюсь. Хоть одна, хоть с мужем, все равно, — отмахнулась девушка.

— Страшная же у тебя любовь однако, — поразился Щелкун.