Иван Не царевич и недоволк

Иван Не царевич и недоволк

Головачук В.А

Глава 1

Случилось это в те далекие времена когда еще не было интернета, и воробьи были размером с гуся, а то и больше...

В окно настойчиво билась муха пытаясь вылететь на улицу. То ли ей просто стало скучно, то ли Иван был действительно очень плохой собеседник.

Парень в белой льняной рубахе, разгладил копну русых волос, стараясь придать им более благородный вид. Но это у него совершенно не получилось, так как и волосы и характер Ваньки — имели нрав дурной, упрямый.

— Ладно. С этим пока повременим, — махнул рукой на свое отражение парень и мечтательно подкатил глаза. — Вот стану царевичем — тогда они точно распрямятся.

— Прямо дыбом станут, от шока, — хихикнул из-за двери его старший брат.

— Эй! Ты чего подслушиваешь?! — резко обернулся Ванька. — Там же на двери написано: Не входить!

— Так я и не вхожу.

— Нужно будет дописать чтоб и под дверью не стояли.

Старший брат, услышав такое, засмеялся и пошел прочь. Будущий царевич, недовольно захлопнув дверь вновь подошел к зеркалу.

— На чем же я там остановился? — задумался он и увидел бьющуюся в стекло муху. — Животинка хоть и вредная, но махонькая, а посему жалкая... Лети ка ты прочь и плохого не делай!

Окно открылось и счастливое насекомое понеслось прочь.

— Одно доброе дело за сегодня я уже сделал, — довольно подогнув палец, парень сел за стол. Там лежал лист бумаги на котором он уже начал записывать свои добрые поступки в становлении героя.

Прочитав много книг про героев Иван понял, что все они писали про себя мемуары, в которых воспевали все свои подвиги. А иначе как кто-то узнает что доброго они совершили? Хотя его брат сказал, что писали не сами герои, а их помощники, но где их помощников взять то?

Ванька настойчиво просил самого брата стать ему помощником, но Ерёма ответил: — У тебя на меня и денег, и нервов не хватит — овощ. На этом и порешили. Ванька будет сам: и герой, и помощник. А Ерёма будет смеяться с того, что из этого получилось. Одним словом — братья.

Бегло пробежав взглядом по исписанному корявым почерком листу, парень понял — писарем ему не быть никогда. Да и рифмоплетом тоже. За его чудной почерк ему тут же отрубят руки. А за стихосложение — отрежут язык. Да еще и с головой в придачу.

Пришлось перечеркивать все, что было написано ранее и начинать сначала.

...«Меня зовут Иван. Но друзья зовут меня — Иванелло...»

На улице послышалось кудахтанье кур и в окно заглянула ехидная морда его брата.