Свободная Джуан

Какая-то недобрая тень пробегала по его лицу, точно облако заслоняло солнце. Именно поэтому она считала, что супружество с Зарием — не самая лучшая идея.

Но, естественно, Порфир считал по-своему...

— Прошу тебя, дай мне волю самой выбирать свою судьбу, — в который раз говорила отцу Джуан. В тронном зале, блистающим бархатными гардинами цвета золота и лепниной, она чувствовала себя, как в тюрьме. Вся эта опьяняющая роскошь не давала ей вздохнуть. Отец, как всегда, сидел на высоком троне из зеленого камня, украшенного золотом, а рядом с ним на том, что поменьше, сидела его жена — Маркиза, мать Джуан.

Она чаще всего молчала и слушала, но в редких случаях её грозный и властный голос прокатывался эхом по залу и никто, даже сам Порфир, не мог её ослушаться. Но сейчас, как Джуан не старалась, а взгляды полные мольбы, бросаемы в сторону матери, были бессильны.

— Дорогуша, этот брак очень выгоден для всех нас. У твоего жениха высокий титул, безупречные манеры и идеальная внешность. Тем более, что по закону, чем выше статус мужа или жены наследника, тем больше вероятности наследства империи, — спокойно сказал Порфир.

Джуана безропотно кивнула, хотя все её нутро противилось этому.

Наследовать титул главного барона могли все представители голубой крови, поэтому было крайне важно выделить себя среди остальных претендентов на трон.

— Разве Зарий плох собой? — спросила мать.

Джуан подняла на неё глаза.

— Он не мой, — ответила она.

Порфир приподнял бровь, хотя лицо его и так выражало удивление. Он напряженно подался вперед и заговорил:

— Дочь моя, всё здесь принадлежит мне, а после будет принадлежать тебе, и он.

..

— Он принадлежит только себе самому, — перебила его Джуан, и тут же, покраснев, опустила голову. Такая дерзость была непозволительна.

— Джуан Гарлет Толах! Не смей перебивать отца! — сердитым голосом сказала Маркиза. Её прямые, как прутики, брови резко изогнулись, а болотисто-зелёные волосы колыхнулись в так движению головы. Замысловатая причёска на её голове сияла сияющими кристаллами.

— Конечно, — тихо пролепетала девушка в ответ, не решаясь взглянуть на мать. — Простите меня.

Порфир откашлялся и расслабился, облокотившись на спинку трона.

— Я понимаю твое возмущение и трепет души, дочь моя, — признал он, — но твоя судьба, Джуан — долг перед городом. Ты станешь мудрой правительницей и будешь слушать разум, в то время как сердце твое должно быть сокрыто от соблазнов.

Закончив, Порфир махнул рукой, призывая дочь подойти к нему.