Морока

Почти все её сверстницы вышли замуж, имели детей и считали свою судьбу более-менее удачной. Её отговаривали: «Брось! Пойми – космическая экспедиция это не недели, не месяцы. Это - годы! Это твоё драгоценное время, твоя молодость, которую ты проведёшь в ссылке среди небольшой кучки нелюдимых фанатиков. Они там не то, что женщину – друг друга не замечают!» Она не послушалась и не бросила. Фанатики оказались очень симпатичными людьми, живыми и весёлыми в общении. Она была единственной женщиной в экспедиции и её замечали и берегли, освобождая от ночных вахт и дежурств в выходные дни. Следующая нелепость ждала её впереди, сразу же после удачной посадки на планету. Ей так сильно захотелось выйти на грунт, что фанатики не устояли перед её новым капризом. Оплавленный при посадке грунт вокруг корабля начал остывать и трескаться. Одна из таких трещин оказалась её. Там, на дне, Серёжа её и нашёл. Серёжа…Заскрипел грунт. Здесь он, почему-то, скрипит, как снег на морозе. Перед ней стоял Сергей:- Задумалась?- Немножко.- Можно я сегодня буду тебя долго провожать?Он никогда не видел Землю, потому что родился на этой планете в экспедиции землян. Поэтому в его речи частенько встречаются неожиданные и интересные обороты. Он соскучился и не хочет её отпускать – примерно так звучала бы его просьба на Земле.- Конечно.Она обхватила его локоть и прижалась к плечу щекой.- Капроновый ты парень, Серёжка!- Ты обижаешься?- Похоже, что да. Тебе нравятся наши отношения? Как, по-твоему, всё это может называться?- По-моему, на Земле такие отношения называются неплохими.- На Земле такие отношения называются – морока.Она потянула его за рукав комбинезона. Он повернулся к ней лицом. Прижимаясь к его холодной щеке, крепко обняла его двумя руками за шею.- Мне очень плохо без тебя. Очень. Я всё время хочу тебя видеть. Я больше не смогу без тебя, понимаешь? Я, наверное, умру!- Я тоже уже, наверное, не смогу без тебя.Он приподнял её над грунтом и закружил.- А что такое морока? – Спросил он, неожиданно остановившись.- Морока – это когда в моей голове все мысли заняты тобою и думать о другом или заниматься ещё чем-либо практически невозможно.Про этого старика слагали легенды. И, если он появлялся на станции – это всегда вызывало глубокий массовый шок. Сказать, что перед ним все трепетали – не сказать о нём ни чего. Его кошмарно боялись и называли между собой Христом. От него и в самом деле ничего нельзя было скрыть.