Каменная роса

Как там учил старый Хлын? Поддеть да прокрутить. Легкий щелчок. Готово, недаром все замки в подполе исковыряла, поддалось хитрое железо девичьей руке, куда ж ему деваться.

Тяжелая крышка откинулась, Белена заглянула внутрь и невольно охнула: «Как?! Где?!» В коробе лежала только аксамитовая подушечка, а на ней-то ничего. Какое горькое разочарование! Все усилия напрасны. Куда этот упырь мог его деть? Слезы подступили к очам.

– Успокойся, – одернула себя Белена и протянула раскрытую ладонь к коробу. – Где же ты, миленький? Где же ты любезный? – зашептали губы.

Сначала кожа ничего не чувствовала, только пустоту, но постепенно кто-то словно пощекотал кончики пальцев, ладонь ощутила тепло. Он здесь! Здесь!

Белена откинула подушечку, ногтями уцепилась за дно, надавила, потайная крышка откинулась… Каменная роса лежала на дне. Да и отчего ж роса? Где такие росы бывают, с доброе куриное яйцо? Камень, истосковавшись по свету, жадно поймал солнечный луч, отразив его мягким лазоревым светом.

Большая искрящаяся капля, а, может, слеза. Белена бережно взяла камень, легкий, почти невесомый.

– Ну что, дружочек, готов со мной идти?

Камень засиял сильнее. Новая хозяйка сунула добычу в болтавшийся на шее мешочек, вернула назад аксамитовую подушечку, прикрыла тяжелую крышку. Можно уходить. Подтянувшись, Белена полезла в щель окна, поймала веревку. Удача придала сил, дорога назад оказалась проще. Затянув веревку и спрятав ее под лавкой, Белена вернула назад доску, облачилась в свою одежу, надела сапожки.

Теперь нужно выскользнуть из клети, пробежать по многочисленным переходам и незаметно появиться на десном[1] крыльце, смешавшись с встречающими войско девицами.

Возбуждение никак не отпускало, кровь бурлила. «Неужто я это сделала?»

– Где же ты бродишь? Все пропустишь, – суетливо всплеснула руками княжна Судислава, когда Белена, медленно протиснувшись сквозь толпу подружек, встала у правой руки дочери Великого.

– Да здесь я. К тебе и не прорваться, – выдавила улыбку Белена.

– Смотри, смотри! Уже на двор въезжают, – радостно подпрыгнула Судислава и тут же смущенно заалела, что маков цвет.

Уж понятно, кого она выглядывает. Злая ревность кольнула Белену железной иглой.

Но первым, как и следовало ожидать, выступал не тот, кого жаждали лицезреть обе прелестницы – на вороном коне в распахнутые ворота въехал сын Великого князь Мстислав, тонкий юноша с рассыпавшимся по плечам облаком светлых волос.