Триада

Или случилась накладка? Что у них за уровень организации тогда такой? По другим мирам шататься мы, значит, умеем, а порталы свои стабилизировать — нет?

Ноги болели. Я отстала от Шуры сначала на два шага, потом на десять, потом на двадцать. Сейчас девочки слились в светлое пятно впереди. Ненавижу походы, вылазки на природу и все прочие радости туристической жизни! И это тут ещё комаров нет!

— Шура, подождите! — просипела я.

Хотела поднажать, но ноги подломились, и я свалилась в песок. Поднялась, отряхнулась и чуть не разрыдалась от досады.

Чёртов оазис словно и не приближался!

— Давай побыстрее. Кажется, скоро рассветёт. А по жаре идти ещё хуже, — сказала Шура, остановившись.

— Хоть согреемся, — пробормотала я.

— Скорее уж поджаримся, — злобно бросила брюнетка и ссадила Алёну на песок.

Та даже устоять не смогла — рухнула как подкошенная и уткнулась лицом в ладони.

— А ну не смей реветь! — гаркнула Шура. — Экономь жидкость в организме!

Алёна подавилась вздохом и затравленно уставилась на Шуру. Я, с одной стороны, понимала Алёну.

Рыдать хотелось и самой. Но и грубиянка была права — стоит расклеиться одной, как мы все начнём тут рыдать на разные голоса. Хотя Шура — вряд ли. Из чего она вообще сделана, из злобного титана? Или из сарказминия?

— Вы чего тут решили устроить, демоны Чебоксарского трикотажа? — гневно спросила она.

— Кто? — вздрогнула я всем телом.

— Типа есть ангелы Victoria’s Secret, а вы — демоны Чебоксарского трикотажа, — закатила она глаза. — Чего вы разнылись? Ладно эта, колченогая и колчемозгая.

А ты? Соберись и не вздумай ныть! А не то брошу вас тут обеих, и даже совесть меня мучить не будет. Ибо мне нытиков не жалко, понятно?

Понятно было просто кристально.

— Я не ною, — срывающимся голосом ответила я.

— Вот и молодец. Так держать. Ничего криминального пока не произошло. Ну пустыня, ну звездуем мы буй пойми куда. Приключение, в рот его наоборот. Будет, что внукам рассказать. А ты ещё и репортаж потом напишешь. Так, всё, нечего сопли морозить. Встали и пошли. Поднимайся, Алёнушка, пойдём искать твоего братика Иванушку.

— Я не могу, — тихо ответила она. — Я правда не могу.

— Значит, так. Я тебе не нянька и не мамка. И тащить тебя на своём горбу не обязана. Поэтому либо ты встаёшь, и я тебе помогаю идти, либо ты лежишь тут, и твоя судьба перестаёт меня волновать. Давай, выбирай.

— Шур, ну зачем ты так? — я подошла, чтобы помочь Алёне подняться, но брюнетка остановила меня властным жестом.

— Я никого на своём горбу не катаю.