Божественный яд

Дочь сначала резко выпрямилась и только через мгновение обиженно обернулась.

— Матушка, ну я же не собака! Что ещё за «ап»? Вы бы меня ещё за апортом послали!

— Но ведь работает, — позволила себе лёгкую улыбку Анина, любуясь тем, как младшая из трёх её детей обиженно дует губы и нервным, очень знакомым и любимым, совершенно отцовским жестом поправляет небольшие круглые очки. — Если бы не приходилось тебя одёргивать и ты не имела привычки водить по своим схемам носом, то, может, и в очках не нуждалась бы.

Она приблизилась и, не удержавшись, пригладила встопорщенные светлые кудряшки. Идана не стала уворачиваться от этого жеста, улыбнулась.

— Матушка, вы ведь знаете, что это не помогло бы. Волдо никогда не корпел над чертежами и не любит мастерские, однако у него тоже плохое зрение. Это наша семейная черта!

— Кто знает? Защитник милостив и добр.

— Да, словно у него других дел нет, как только и следить, кто при каком свете читает! — развеселилась Идана. Подобный разговор происходил у них с завидным постоянством, и ни одну это не беспокоило. — А вы просто так зашли или что-то случилось?

— К ужину прибудет королевский посланник, и я хотела предупредить тебя об этом. — Мать посмотрела на дочь со значением, выразительно приподняв бровь.

— Да, матушка, — обречённо вздохнула Идана, поглядела на часы над столом. — Не волнуйтесь, я не уроню фамильную честь, — слабо улыбнулась она ещё одной давней семейной шутке. — А чем мы обязаны такому визиту? Надеюсь, фабрика…

— О нет, не волнуйся, с делами фабрики это никак не связано, а если и связано, то вряд ли это грозит неприятностями. Тон письма явно благосклонный, да и появление вестника к ужину — хороший знак, сама понимаешь. Но послание весьма интригует, поскольку сопровождается настойчивой просьбой не распространяться о визите и исключить присутствие посторонних. Отец обещал успеть к ужину. Надеюсь, не отвлечётся на очередной конструкт и не забудет о семье! Ида, милая, надень бирюзовое платье, оно очень тебе к лицу. Я через полчаса пришлю в твою комнату горничную.

— Хорошо, матушка, — вновь обречённо вздохнула Идана и, бросив последний тоскливый взгляд на разложенные чертежи, поднялась из-за стола. — Приму пока ванну.

Предлагать помощь прямо сейчас Анина, конечно, не стала. Она знала отношение дочери к подобному, поэтому просто поцеловала свою девочку в висок и попрощалась с ней до ужина.