«Не» с глаголом

«Не» с глаголом

Инна Живетьева

«Не» с глаголом

Целлофановая обертка стянулась с тихим шелестом. Гладкий картон не поддавался, и Эльза подцепила его ножом. Аккуратно надрезала блестящий пакет – из глубины горьковато пахнуло бергамотом. Сухие чаинки просыпались в теплый чайничек, легли горкой на белое дно. Струя кипятка разметала их по стенкам, выкинула на поверхность в стремительно желтеющей волне. Чуть звякнула крышечка, пряча маленький локальный катаклизм.

Эльза накрыла чайничек салфеткой, прижала; горячие бока приятно согрели ладони. И только тогда посмотрела на гостя.

…– Простите, вы обронили, – светлая испачканная перчатка уныло висела в руке незнакомца.

Как уши спаниеля, подумала Эльза, вспомнив грустного пса, наклонившегося над весенней лужей. И только потом сообразила – перчатка-то ее.

Взяла растеряно. Одну руку оттягивали два тяжелых пакета и сумочка («дамская», сейчас в ней лежали яблоки и две головки лука), в другой Эльза держала закрытый зонтик, а теперь еще и перчатку. Не совать же грязную в карман.

Мужчина вытащил платок, забрал потерю. Аккуратно вытертая, перчатка вернулась к хозяйке. В глазах прохожего не мелькнуло и тени раздражения, скорее – покорность судьбе, пославшей такую растеряху.

– Давайте, помогу.

Врезавшиеся в ладонь ручки перешли к мужчине.

Эльза объяснила торопливо:

– Мне недалеко, только дворами не пройти, грязно.

Сейчас в его глазах была та же покорность судьбе.

По инструкции сказано: сначала теплое питье. Чашки Эльза достала парадные, из тех, которыми пользуются редко – красивы, но неудобны. Подаренные коллегами на день рождения, обязательный презент от коллектива. На широко раздавшихся боках цветут маки, нежно-розовое дно похоже на морскую раковину. Темно-коричневая заварка потекла тонкой струйкой.

Жаль, Эльза не очень умелая хозяйка. Нет красивого, вручную расшитого фартука. Не пахнет на кухне корицей от домашнего печенья. Только горьковатый аромат бергамота и небрежно скомканная салфетка.

…Эльза! Спасибо прабабушке, обрусевшей немке. Отцу непременно хотелось, чтобы дочь носила ее имя. Каждый раз, представляясь, чувствовала себя неловко. Эльза должна быть высокой, ухоженной дамой с безупречной прической. Или молодой стервой в рваных джинсах и в короткой, открывающей голую поясницу, куртке.

После утреннего дождя волосы повисли сосульками, старенькая ветровка – да ладно, на ближайший рынок сбегать, – сидела мешковато, узкий карман оттопыривала связка ключей.