Два крыла

Два крыла

Инна Живетьева

Два крыла

Живетьева Инна

Два крыла

Небо над степью – как еще одна степь, бескрайнее. Улетают птицы за горизонт, и в Ярке зудит предвкушение полета. Стелется трава под ветром, идет волнами, колышется – точно дышит степь полной грудью. Звенит многоголосый хор кузнечиков, брызгами из-под ног разлетаются.

Широкие отцовские ладони подхватили Ярку за бока, усадили на Гнеда. Конь покосился на легкого всадника, тряхнул головой. Гнед – жеребец серьезный, ему отец жизнь свою доверяет.

– Боишься?

– Вот еще!

Но подтренькивает у Ярки под ребрами. Хочется вцепиться в гриву, намотать на кулак длинные пряди, но мальчишка выпрямляется, сжимает лошадиные бока коленями. Насмешливо качает головой конь – ему Яркины усилия, что кузнечик на круп запрыгнул.

– Вперед!

Отец хлопает Гнеда – и солнце несется навстречу, огромное красное солнце. Бьет в лицо ветер, перехватывает дыхание. Степь сливается в желто-зеленую гладь – вот оно, Яркино небо. Грохот копыт и биение сердца выстукивают лучшую на свете музыку. Э-ге-гей! Э-э-ей!

Сам не понял, как оказался на земле. Поменялись местами зелень и синь, ударило в плечо, хлестнула трава – покатился Ярка. Р-р-раз – остановился носом в землю. Ш-ш-ш, больно-то как.

Подбежал отец, быстро ощупал ребра, тронул разбитый локоть.

– Цел? – обнял, пахнуло на Ярку отцовским запахом – табаком да потом, порохом да травой.

Мальчишка мотнул головой, так, что рыжий чуб упал на глаза.

– Цел, конечно! – Оглянулся: Гнед стоит неподалеку, траву прихватывает. Даже глаз не скосит полюбопытствовать: как там неудачливый всадник. – Уууу, какой! – Ярка погрозил жеребцу кулаком. Сердится притворно, слишком уж хорош Гнед и слышна еще чудесная музыка – перестук копыт и сердца.

…Года не прошло, как вернулся Гнед один. Тяжело вздымались бока, смотрел конь виновато. Оставил он хозяина на изрытой копытами, увлажненной кровью земле. Хорошо погиб Ярков отец – в бою, с собой немало Адаровых бандитов прихватил. Страшно выла мать, обливая слезами шелковистую шкуру жеребца и цепляясь сухими пальцами за гриву.

Эх, сейчас бы Гнеда сюда! Хоть и постарел, а все одно бы вынес. Но нет коня, и руки за спину вывернули, стянули веревками, Ярка их уже и не чувствует. Широка степь, но нет больше воли. Попался Ярка в зубы Адаровым псам. Вон, сидят у костра, посмеиваются, на пленника глядя. Ничего, скальтесь, все один вам конец. «Не бывать степи под вами, не бывать», – шепчет Ярка. Закрывает глаза, чтобы не видеть рожи противные.