Завьюжь меня

 

Он был сейчас, словно одна из её ледяных скульптур, недвижимым и молчаливым, но женщина даже теперь чувствовала его жар, неосознанно стремясь к своей погибели. Ведь если в сердце Ледяной Повелительницы затеплится хотя бы одна искорка — та растает, по-другому быть не может. А она и готова растечься лужицей, прямо здесь и сейчас.  И не имел значения корыстный король с его такой далёкой от неё политикой. Этот мальчишка. Этот глупый и неугомонный мальчишка всё-таки нашёл её! И было оттого и радостно, и горько.

 

— Я не понимаю, почему вы всё ещё здесь, Ваше Величество, — объявила она после затянувшейся паузы, нехотя отрывая взгляд от парня. О, как бы ей снова хотелось хоть на мгновение встретиться с его зелёными глазами. И как не хотелось быть Повелительницей рядом с ним. 

— Не нужно, — еле слышно сказали его губы, словно отвечая на её мысли. А потом всё закружилось вокруг. Скрестились мечи, сплелись ветра, встали ледяные воины на защиту своей Королевы. Но возглавил их чужак в белом мундире, расшитом золотыми нитками.

Понял король, что не сдюжить ему против самой зимы и бежал с остатками верных ему воинов. И мела их пурга до самого королевства. И жалили их снега в глаза и уши. Да путали дороги метели.

***

— Уходи, — посреди огромного зала из ослепительно хрустального льда стояла прекраснейшая из когда-либо виденных им женщин и снова прогоняла его. 

— Я не для этого пришёл, — парень улыбнулся. Так по-домашнему тепло. Сейчас, когда в замке не осталось никого, кроме этих двоих, он больше не напоминал грозного воина и во взгляде его появилось то самое выражение, из-за которого Повелительница не находила в себе силы его выставить.

Да и хотела ли женщина, чтобы её принц покинул её? 

— И зачем? — он не ответил. Лишь неожиданно быстро оказался рядом, пленяя сопротивляющуюся фигурку кольцом своих рук. 

— Пусти же, — отчаянно опираясь руками о могучую грудь, просила Королева. 

— Нет, — ласково улыбнулся Эдмунд, пропуская между пальцами шёлк её волос, — теперь меня больше, и ты, наконец, согреешься.

 

— Глупый, я ведь растаю! — обречённо прошептала она, не в силах больше не отвечать на его тепло, которого, казалось, запросто хватит на двоих. 

— Тай на здоровье, — лишь усмехнулись в ответ, — со мной можно. 

Я в глазах твоих хрустальных — каюсь — 

Без пяти минут назад теряюсь. 

В них заснули сном холодным — реки. 

И застыли небеса — навеки.