Цитадель

Потом сложила руки под грудью и проговорила с напускным почтением:

- Премудрый Варда, что теперь? Зачем мы вернулись в Межземье?

Он еще несколько секунд смотрел на нее голодным взглядом, потом резко выдохнул и, пожав плечами, пошел вперед.

Губы Каонэль разочарованно скривились, она фыркнула и дернула ушами, перепугав светлячка, который имел неосторожность подлететь слишком близко.

- Нельзя быть таким самоуверенным, - прошептала она так, чтобы Варда не услышал. - Отправить белокожего эльфа в Эолум, чтобы потом отмалчиваться.

Больше всего желтоглазую беспокоило, что она все еще Каонэль. Безродная серая эльфийка, которую, по доброте душевной, таковой нарек отец белокожего - Тенадруин, казначей Эолума.

Тяжело вздохнув, она последовала за странником, чтобы ни дай боги, не попасть в лапы к проклятым душам. Те хоть и остались в лесу, но не известно, как далеко могут выходить за его пределы.

За воротами их встретил бородатый гном. На лице рубаки выражение, по которому ясно - видеть их совсем не рад.

Варда широко улыбнулся, стараясь всем видом показать, что он вот такой безобидный, сама доброта. А его спутница ну совсем одуванчик.

Несмотря на недовольство, гном все же впустил эльфов и предложил ночлег, потому, что был владельцем таверны и цеплялся за каждого постояльца. Даже за того, кого за воротами с удовольствием пришиб бы.

Каонэль пыталась разговорить рыжего, но тот лишь хмурил брови и отмалчивался, пока не зашли в таверну. Как только сели в дальнем углу, подальше от шума, странник облегченно выдохнул и вытер лицо рукавом.

- Фух. Думал, никогда не отстанут, - сказал он, откидываясь на спинку лавки. - Слава зачарованным тавернам. И железо тут не жжется, и магические потоки блокируются. Был бы гномом – поселился бы.

Серая с подозрением посмотрела на него, стараясь углядеть издевку. Но лицо рыжего честное, даже немного скорбное.

- Ты о чем? – спросила она осторожно.

- А то не заметила, - ответил Варда и помахал гоблинше с подносом. – За нами следили.

Уши эльфийки настороженно поднялись, упираясь в капюшон.

Она нервно покосилась по сторонам, и так сильно выпрямилась, что послышался треск корсета.

- Кто это был? – поинтересовалась серая шепотом.

Подбежала зеленолицая. Перед странником оказалась кружка хлебного напитка и лепешка из желтой муки.

Он вопросительно посмотрел на серую эльфийку, ожидая, что та тоже что-нибудь закажет. Каонэль с сомнением покосилась на кружку с пенящейся жидкостью. От той идет резковатый, кислый запах.