Ветер с запада

Чёрные волосы отливают синевой. Милый, родной! Николас!

Герда ударила кулаками по глыбе, пытаясь её разбить. Пускай он будет жив! Пускай! Даже без нее. Невозможно думать, что он, холодный и мёртвый бродит по Тихому берегу в одиночестве и горюет о потере, которую даже вспомнить не может.

Николас распахнул глаза, тёмные, сверкающие колдовскими молниями. Герда слабо улыбнулась. Его лицо вытянулось. Он разинул рот в немом крике, ударил кулаками об лёд раз, другой, но всё без толку.

За её спиной что-то снова загрохотало.

Злой смех лающим эхом отразился от стен. Герда обернулась. У её ног растекалась лужа. На полу валялись осколки льда. Глыба Олафа оказалась разбита. Сам он приложил ладони к голове Ноэля и руне на его глыбе и словно что-то высасывал из них. Теперь в его ауре пульсировали антрацитовые жилы Мрака. Чем больше Олаф напитывался от Ноэля, тем толще они становились.

Нужно остановить его, но как? Её силёнок явно не хватит. Да и ноги будто приросли к полу, тело оцепенело.

Олаф перешёл к глыбе Финиста и сделал то же, что и с Ноэлем.

Герда испуганно всхлипнула. Олаф повернул к ней голову. Его глаза стали разноцветными, как у Предвестников – один голубой, другой зелёный. Губы изогнулись в злой ухмылке.

Он шагнул к ней. Герда смотрела на него, как загипнотизированная. Пыталась разнять челюсти, но нёба будто слиплись. Получалось только глухо стонать.

Олаф растопырил пальцы. Из них вырвались чёрные нити и потянулись к Герде. Они шевелились, как черви, и шептали сводящим с ума гулом:

«Будь с нами! Будь одной из нас!»

Нет!

Как же бабушке Лайсве удалось защититься от Мрака?

Она умерла.

Неужели другого способа нет?

Сзади послышался грохот. Герда скосила взгляд. Николас разбил свою глыбу и бросился к ней. Закрыл её спиной от хищного Мрака. Чёрные нити разбились об гудящую стену ветроплава.

Лицо Олафа исказила гримаса ненависти. Он потянулся за висевшим в ножнах на поясе мечом. Николас сузил глаза и направил в него поток сгущенного воздуха. Олаф оступился и замешкался.

Воспользовавшись этим, Николас прижал Герду к себе и выскочил из круга.

Пол под ногами исчез, исчезли и своды пещеры. Они вдвоём парили в бледном небе полугодовалого дня.

Живой! Николас живой!

В рубашке из белых перьев. Казалось, вот-вот у него из лопаток вырастут огромные лебяжьи крылья, и они полетят на них домой. На дальний север.

Герда судорожно цеплялась за его руки, переплетала с ним пальцы. Так страшно, что неистовые воздушные вихри разделят их навсегда.