О чем поет вереск

От потока магии заискрился воздух, а прелестница оставалась все так же невозмутима! Что это за смертная, на которую не действуют любовные чары ши?!

— Вы горячий. Не болеете? — Этайн прервала его мысли.

— Я горячий всегда. Потрогайте, — Мидир прижал к горевшему лбу прохладную женскую ладонь. — Однако лечение мне не помешает, — прищурился, притягивая силу Нижнего мира.

Дохнуло холодом, зашевелились травинки, закрутилась спираль магии… Но тут застучали копыта, зашуршали колеса, послышалось: «Тпру-у-у!» Этайн высвободила ладонь, и Мидир отпустил волшебную силу.

От дороги позвали два женских голоса:

— Этайн! Госпожа Этайн!

— Ой! Иду! Простите, я так задержалась, — подхватила она сумку и устремилась вперед. — Да! — обернулась она так, что среди ветвей было видно только ее лицо. — По этой дороге все вверх и вверх, и к обеду вы будете в Манчинге.

— Где ты живешь, красавица?

— В столице! — хихикнула Этайн и окончательно растворилась в зелени.

Еще одна причина поспешить в Манчинг.

Мидир вышел на дорогу, но никого уже не увидел. Гром переступил с ноги на ногу, ткнулся мордой, вновь насмешливо фыркнул в плечо.

«Смейся, смейся над королем», — буркнул Мидир, поглаживая искрящуюся на солнце шею вороного.

Глава 2. Слово короля

Чем ближе Мидир подъезжал к столице, тем больше галатов встречалось ему на дороге и подле нее. Вересковые пустоши без прекрасной травницы потеряли все свое очарование, и волчий король, скучая, разглядывал волосы рыжеволосых галаток… Однако тех ярких, приметных медно-золотистых прядей так и не увидел.

Смертные уже начинали праздновать Лугнасад. Ремесленники и пастухи, купцы и земледельцы – все желали разделить пир с богами. Сверкали под солнцем боевые наручи всадников – даже воины из высшего сословия, не чинясь, сидели рядом с простолюдинами за широкими столами под тенью дубов и вязов. Только серых балахонов не видно: друиды праздновали сбор урожая скрытно, в своих капищах, и хорошо, ежели без кровавых жертв.

Устремлялись в темно-васильковое небо крики «Здравие Лугу!», взметывались кубки, выплескивая щедрую дань богам. Похвально. Но все же это пиво, хоть и неплохое – Мидир ощутил на языке горчинку хмеля. Лучше бы угостили вином! Хороший букет, подаренный лозой, куда приятнее старому богу, чем грубоватая терпкость пива. Но это же люди, они небогаты, да и вкусы их довольно грубы.