О чем поет вереск

Ни затуманенных глаз, ни приоткрытых губ, ни дрожи в руках — предвестников любовной истомы.

— Но она любила другого! Разве не достойнее отказаться? — спросила Этайн, недоуменно поведя бровью на его манипуляции.

— Отказаться от неё? От своей любви? Невозможно. Жизнь отдать возможно, а отказаться — нет.

— Думаю, именно поэтому та женщина выбрала мужа. Мужчину, готового отдать её другому ради её же счастья.

— Отдать?! — возмутился Мидир. — Это глупо и неправильно! Мы спорим ни о чем!

— Мы пришли, — Этайн повернула в густой лес, давно сменивший вересковое поле, и упругие ветви сомкнулись за ее спиной.

Двое стражей, тащившихся поодаль, уселись в пыли дороги, видимо зная путь хозяйки и не смея мешать. Может, и ему стоит уйти?

Намотав поводья на ветку дерева, Мидир приказал Грому стоять смирно. Конь фыркнул насмешливо и потянул зубами за одежду. Волчий король вырвал сюрко и ринулся следом за женщиной. Обходя камни Димайда и Грайне, с сожалением посмотрел на отполированную телами каменную поверхность с удобной ямочкой посередине.

Этайн, присев на корточки перед ручьем, достала из сумки тряпичную куколку. Улыбнулась Мидиру застенчиво, оправила шелковое платьице на куколке, шепнула ей что-то и аккуратно усадила в мягкую травку.

— С ней источнику будет веселее. Я всегда приношу что-то взамен.

Люди редко руководствовались законами мироздания, предпочитая брать все и сразу, и Мидир удивился:

— Почему? Почему вы думаете, что нельзя брать просто так?

— Потому что нельзя! Оби-и-идится.

Этайн окунула пальцы в ключ, бурлящий в густой траве. Зачерпнула хрустальную влагу и отпила прямо из ладошки.

Мидир откровенно залюбовался ею. Солнце, скользя через листву деревьев, золотило длинные волнистые пряди; капли срывались с ее ладони и падали в изумрудную траву пылающими алмазами.

Этайн стряхнула последние брызги с пальцев:

— Холодная какая! — открыв сумку и отодвинув вереск, достала флягу.

— Я помогу, — Мидир сорвал перчатки и перехватил флягу. Огладил женские пальцы будто случайно, по-звериному ощутив ток крови под нежной кожей. Этайн чувственна и чувствительна, но не догадывается насколько. Очаровательна и свежа, и не прикрывается именем мужа… Пламя в волосах и в сердце, слишком вольное для женщины Верхнего мира. Так все же свободна или считает себя таковой? Лугнасад только начался, получить бы ее разрешение — и семь вересковых дней могли бы пройти очень весело.

Волчий король подул сильнее.