Холод 1

Меня кто-то вытащил и бросил одного на льду, а теперь вокруг собралась волчья стая, которая желает пообедать. А я не то, что защититься, даже пальцем пошевелить не в состоянии!

Но рычание совсем не походило на волчье. Оно разбавлялось какими-то странными подвываниями, визгами и хрипами. Ни одно из существ, которых я знал, не могло издавать такие звуки. Кто это? Что тут происходит? Стало страшно.

Звуки усиливались, неведомые жуткие существа подкрадывались всё ближе и ближе, и страх перерос в панику.

Веки были тяжёлые, как две бетонные плиты, но я сделал отчаянное усилие и открыл глаза.

..

Часть I. Сон. Глава 1

Небо. Пепельное ночное небо висело так низко, что казалось, протяни руку – и достанешь эти густые облака, безмолвно ползущие перед взором и исторгающие белую крупу, которая кружила в воздухе и неохотно оседала на землю. Вот только я не чувствовал снег своей кожей, и холода не чувствовал.

«Всё-таки меня спасли, – пронеслось в голове. – Я жив. Сколько времени я находился под водой? И кто меня вытащил? Дядя Витя? Почему он бросил меня здесь? Что с ним стало? И почему я ничего не чувствую?»

Я попытался повернуть голову, чтобы узреть источник звуков, но не смог: тело по-прежнему не слушалось.

А странные существа приближалась, и паника нарастала, а вместе с ней – непонимание, почему судьба сыграла со мной столь злую шутку. Подумать только: чудом выжить в ледяной воде и тут же оказаться растерзанным дикими зверями – как же это нелепо. Лишь жуткая боль в груди заглушала тяжёлые мысли. Она была столь сильна, что временами думалось: и правда, лучше поскорее сдохнуть, чем терпеть её. Но смерть не шла. Звери медлили, хотя я знал, что эти жуткие создания совсем рядом.

Вдруг рычание, как по команде, смолкло – звери ушли. Наступила тишина – пустая и оглушающая. И от тишины этой мне вновь стало не по себе. Что-то спугнуло животных, и это что-то должно быть ещё ужаснее, чем они.

Снег заскрипел под ногами и моего лица легко, даже, как мне показалось, нежно, коснулись чьи-то пальцы – как ни странно, я почувствовал их.

А потом надо мной склонилась девушка. Даже сейчас, испытывая неимоверную боль, я поразился её необычайной красоте. Никогда не видел ничего подобного. Черты лица её казались идеальными, словно его не природа создала, а разум художника в стремлении сотворить нечто совершенное и прекрасное.

Вот только лицо это было белее снега, и такими же белыми были волосы, которые ниспадали на меня невесомыми локонами.