Целительница

Бледные кожные покровы, испарина, кое-как затертые следы рвоты, частое, поверхностное дыхание...

Мальчик лежал на боку, поджав колени к груди, и тихо, как щенок, поскуливал.

— Минут тридцать назад, — ответил мужчина. — Мы выходили в ресторан, с ним оставалась няня...

— Где она? — Разворачивая диагностическую магему, я провела рукой над крохой.

Ладонь привычно закололо, перед глазами появилась невидимая другим картинка, окрашенная в опасные, черно-малиновые цвета.

Рот, пищевод, желудок, кишечник, сосуды, по которым текла кровь.

.. И свой особый окрас, тонкими нитями расползавшийся по организму.

Яд!

— В соседнем...

— Отдыхали в усадьбе? — спросила я, пытаясь понять, что именно меня тревожило.

Отравление ребенка — особая история. Сложно говорить о злой воле. А вот о беспечности...

— В Изюево, это...

— Знаю, — вновь перебила я.

Продолжая удерживать магему, прикрыла глаза, вспоминая, где и когда видела подобное. И эти кровавые вкрапления, и эту мохнатую паутинку, которая как кокон окутывала тельце ребенка.

И ведь видела точно! И не сказать, что давно. Не раньше чем год-два назад, потому как до этого времени диагностическая магема мне в руки не давалась.

— Вы целительница? — приподнимаясь, вдруг истерично закричала женщина. — Что вы здесь...

Наверное, именно этого мне и не хватало. Истошного крика, в котором четко слышалось отчаяние.

— Я — не целительница, но что такое отравление волчьим лыком, мне известно, — отрезала я, выпрямляясь.

Да, именно год назад, вот такой же мальчонка.

Не деревенский — те о ядовитых ягодах чуть ли не с рождения знают, приезжий из города.

— И какими могут быть последствия, если вовремя не принять меры. Мне уйти? — жестко посмотрела я на вмиг растерявшую гонор женщину.

Ответить та не успела.

— Браво, юная барышня. Не знаю, кто вас учил, но это достойный человек, потому как распознать отравление волчеягодником, даже столь виртуозно владея диагностической магемой, совсем не просто.

— Простите?.. — опередил меня отец мальчика.

Стоявший в коридоре мужчина выглядел импозантно.

От туфель, начищенных так, что в них можно было смотреться, до ухоженной шевелюры.

А еще он был уверенным. Настолько, насколько может быть уверенным человек, добившийся в жизни всего, чего хотел.

— Профессор Соколов Данила Евгеньевич, — представился он, ни на сантиметр не сдвинувшись с места. — Заведующий кафедрой практического целительства Московской магической академии.

Я едва удержала себя от вздоха облегчения.