Друг и не друг

Никакого свечения уже не исходило, а значит и жизни там больше нет. Тело стало похоже на бледного трупа, но на месте лица лишь цельная натянутая кожа. Белая голова держалась лишь на хребте; его мне так и не удалось переломить.

Когда я встал и обернулся, передо мной стоял белый, тот самый, а под ногами у него лежал красный, вернее уже потухший, как и мой. На теле осталось ровно пол головы. Что бы там было за зрелище, будь он человеком, я даже не хотел представлять. Фантом держал в руках какой-то камень, как мне сначала показалось, но потом я узнал отломившеюся часть булавы.

Он бросил ее в сторону трупа.

– Ну что, подставил меня, гад! – подошел к нему с недобрым видом.

Он развел руки в стороны, показывая, что безоружен и помотал головой. Несмотря на то, что мы стояли вплотную, он не отходил, может и вправду не виноват и хочет доказать.

****

Я шел за ним ощутимо долго, внимательно наблюдая за его действиями; мне не нужны новые фокусы. Тот меч, что оставил красный, я уже видел. Наверное это судьба. Больше его не продам, у него есть задачка поинтереснее.

Мы пришли в некое подобие лагеря или склада. Вроде, никого не было. Стойки с оружием образовывали периметр, а по углам громоздились сундуки и ящики. Глаза разбегались от изобилия: броня и одежда, вдоволь еды, даже табачком веяло в воздухе.

В дальней части лагеря послышался шорох и я направил в ту сторону меч. Белый жестами попросил убрать оружие. В груде коробок и мешков сидела девочка с пустым и бледным взглядом, но темнота не показывала всего.

Я потер камешек и положил на коробку. Тусклый свет упал на ее мертвую кожу, а некоторые пальчики были стерты до костей. Она пыталась стянуть с шеи тугую удавку; ее привязали, как собачонку. Веревка на половину своей толщины вросла в плоть.

Мы, как могли, аккуратно освободили ее. Каждый раз у меня перехватывало дыхание, когда очередной слой веревки отрывал с собой часть мертвой плоти и оставлял тонкую канавку, но она смиренно ждала и, казалось, уже ничего и не чувствовала.

Фантом обнял ее.

Мне это знакомо, так обнимают родных, так обнимал и я. Когда-то фантом был или была ей близким, и остается по сей день. Снова это забытое понятие.

И я все понял – красные угрожали, что убьют девочку или еще хуже – устроят на нее охоту ради забавы. Стоило ли прикончить этих двоих, чтобы не мучились? Наверное, я бы так и сделал, не будь у них друг друга. Белый делал все это не по своей воле. Он даже сумел предупредить меня. А я сам дурак, что заигрался с кольцами.