Век героев

– Не видишь, что ли?

Подумаешь, Геракл!

Наверное, этот дылда был сыном какого-то важного человека, раз все мальчишки заглядывали ему в рот, но Иолай по опыту знал, что у сыночков важных людей появляются точно такие же синяки, как и у сыновей рабов, если их как следует стукнуть!

А сейчас было как раз самое время сбить с ног торчащего перед ним верзилу и припустить к городским воротам, пока на помощь здешним соплякам не явился кто-нибудь из взрослых...

Но бить этого спокойного сероглазого мальчишку Иолаю почему-то совсем не хотелось.

Поэтому он решил в случае чего врезать головой под дых тому типу, который стоял рядом с Гераклом и был бы в точности на него похож, если бы не темные глаза, не черные волосы и не издевательская ухмылка, уродующая его красивое лицо...

– Чей ты, Иолай? – спросил Геракл. – Где ты живешь?

Иолай молчал, глядя на него снизу вверх светло-зелеными бесстрашными глазами – он был едва-едва по плечо Гераклу.

– Наверное, чей-то сбежавший раб, – пренебрежительно хмыкнул Ификл.

– Если бы он был чей-нибудь, он бы так не запаршивел!

Иолай сжал кулаки, выдвинул челюсть и вскинул голову, хотя и не стал от этого выше ростом.

– Сам ты раб! – звонко воскликнул он. – А я – свободный человек, понял?

– Ты кого это назвал рабом, недоросток?! – угрожающе шагнув вперед, крикнул Ификл.

– Этот недоросток украл у меня ячменную лепешку! – тут же обрадованно напомнил Антилох.

В наступившей вслед за тем тишине все мальчишки вопросительно посмотрели на Геракла.

Геракл взглянул на Антилоха, на брата, на Иолая (тот явно приготовился снова драться) – и сказал:

– Ты голодный, Иолай? Тогда пошли к нам, у нас сегодня в доме полным-полно еды!

Антилох разинул рот, Менекей заморгал, Грил и Мерион переглянулись...

– Фу, Алкид, от него так пахнет! – фыркнул Ификл, и Геракл поспешно схватил Иолая за руку, уже дернувшуюся для удара.

– Не надо, он пошутил! Ну что, пойдем?

– Я и сам могу идти! – выдернув свой кулак из руки Геракла, строптиво заявил оборвыш.

– Вот еще! Подумаешь!

И он вправду пошел сам, провожаемый возмущенным выкриком Антилоха:

– Он же украл у меня лепешку! – и удивленным гомоном остальных мальчишек.

– ...Он украл у меня лепешку! – в последний раз отчаянно воззвал к справедливости сын Сотиона.

– Ладно, завтра я ее тебе верну! – обернувшись, небрежно бросил через плечо его противник.