Земли мертвецов

Выглядела местность для этих краев довольно странно: почва была сплошь изрыта неглубокими оврагами и рытвинами, всюду лежали утопленные в грунт валуны, подозрительно напоминающие катапультные снаряды, а кое-где даже сохранились невысокие холмики оборонительных укреплений.

Природа по-прежнему безмолвствовала. Редкие порывы ветра, свободно гулявшего над полем, теребили серебристое покрывало степного ковыля, наполняя воздух дождевой свежестью и медовым ароматом цветов с легкой горчинкой полыни. Сливовые тучи стали еще чернее; их громады беззвучно сталкивались друг с другом, грозя вот-вот обрушить на мир потоки холодных ливней.

Дорога постепенно затерялась в траве, и Эдриану пришлось самому прокладывать маршрут, высматривая среди вереска и колючек давно размытые следы.

Ехавшие за ним воины долго молчали, напряженно наблюдая за округой. Но беды ничего не предвещало, а потому путешественники наконец расслабились и отвлеклись на разговоры.

— Ты посмотри на это поле!

На нем что, пасутся тролли?

Кругом ямы, валуны,

Как от бомбовой войны!

До чего чудна природа,

Коль создала сего урода!

— сетовал Рейхэм, размахивая руками.

— Да ну брось, с тебя-то будет!

Каждый по себе о мире судит.

— изрек Нилай тоном умудренного жизнью старца. Он оглядел линию горизонта, с улыбкой вдохнул цветочный аромат и лишь потом продолжил:

— Мир прекрасен тем, что в нем

Многообразно все во всем.

И цветы, места, и люди —

Здесь в единстве все пребудет.

Ведь красота так многолика,

Что пойди ее пойми-ка!

Нам дана ее лишь часть,

Наслаждайся ею всласть.

— Ох, сладки твои же речи!

От богослова недалече!

Ты начитался умных книг,

Но суть их так и не постиг.

— фыркнул Рейхэм, махнув на собеседника рукой.

Нилай помрачнел и надулся. Сравнение с идолопоклонником его сильно задело, как и невежество пехотинца в вопросах философии. Поджав губы, волшебник долго сверлил обидчика взглядом, пока над ухом не раздался короткий свист.

Это был Ланиэль. Подмигнув товарищу, стрелок по-дружески ткнул его в плечо и широко улыбнулся.

— Не серчай, о юный маг,

Он тупей, чем мой башмак.

Служил в пехоте, ранен в пах...

Сие сказалось на мозгах.

— Он покрутил пальцем у виска и состроил забавную рожицу.

Маг прыснул и тихо засмеялся. Арбалетчик же подавил смешок, но заметив, как Рейхэм неуклюже возится с полупустой флягой, не выдержал и тоже захохотал.