Фантом и многоглазый бог

Береговая линия сильно увеличилась. Море выпило мелководье, отступив. Водоросли, оставшиеся под днищем, потянули корабль вспять, увлекая его в гавань.

— Беги. Это бесполезно.

Меч вонзился в щупальце, срубив отросток так легко, как режет хорошо заточенный нож травинку. Мясистая ткань надорвалась и лопнула. Обрубок рухнул в песок, с шипением в него закопавшись.

— Ты не смеешь касаться нас! Мы сотрем твое имя, мы вернем наши воды!

Взбешенный бог ударил вновь. Шляпка вывернулась колоколом, высоко задрав края. Все глаза остервенело уставились на Фантома.

За спиной чудовища поднялась разрушительная волна. Выше, чем корабельная палуба, она приближалась с неумолимостью предрассветной бури. В тяжелых тучах сверкнула молния. Когда гром оглушающе хлопнул по парусам, Фантом бросился на противника.

Лезвие пело, сияло неровным пламенем свечи. Ненадолго затухая, встречая очередную преграду будь то щупальце или глаз, меч обрубал ее, вспарывал, прижигал. Изумрудная кровь залила палубу, впиталась в дерево. Куски ненадежной, желеобразной плоти рассыпались по ней.

Падая за борт, они смешивались с песком и илом, будто сами состояли из них.

Древний бог кричал, сулил все беды мира. Но даже молнии не поспевали за Фантомом. Выверенные удары безошибочно пронзали слабые точки, находили цели, спрятанные за жесткой чешуей. Серебряное лезвие проскальзывало между ними как сквозь теплое масло и обдирало плоть.

Когда вой бога завис на одной длинной ноте, утеряв всякое сходство с речью, гигантская волна настигла корабль.

Она сокрушающим потоком рухнула на мачты, выкосив их подобно тому, как пахарь срезает серпом колосья пшеницы. Она обняла чудовище, слившись с длинными щупальцами, и озеленела от крови.

— Теперь ты умрешь. Настал твой час, пришел черед! — вскричал бог.

Он выбросился на берег, оседлав вал. Отколовшиеся чешуйки вместе с бурным потоком изодрали дома, смели человеческие статуи. Рушились крыши, дробились стены. Вода мчалась все дальше, а бог хохотал, словно уже победил.

Корабль Рока разбивал город, выламывал каменную кладку и сдирал булыжники мостовой.

Но даже тысячеглазый бог не увидел, как Фантом обуздал израненную, исстрадавшуюся от царапин шляпку, рухнув в самый ее центр.

— Ты прав, но лишь наполовину, — отозвался он холодно и глухо, — час действительно настал.

Серебряное лезвие вошло в закрытый глаз по гарду. Нечеловеческий крик пронзил небеса с очередной молнией. Из открывшейся раны ударил поток ветра столь быстрый и сильный, что взорвал тучи.