Эргоном: Последний ассасин

- Это так, но… Что вы будете с ними делать? У вас не осталось вассалов.

- Да, это неприятно. Что ж… - я снова потрогал волосы. – Доктор, а нельзя ли избавиться от этого ужаса? Я имею в виду цвет. Мне бы что-нибудь более… традиционное.

От моего вопроса лейб-лекарь пришёл в ужас.

- Перекраситься?! – переспросил он, побледнев. – Но… Ваша Милость, как это возможно?! Мы носим свои цвета с гордостью! Каждый клан – свой. Нельзя просто взять и изменить такой опознавательный маркер. К тому же…

- Ладно, главную мысль я уловил, - прервал я его.

– Могут навалять, да?

- Не только. Свои не поймут. Когда вы начнёте вспоминать, то поймёте, что ваш цвет – неотъемлемая часть жизни.

- А как же лысые?

- Пересаживают волосы, ясное дело! Ну, или отращивают усы, бороду. Чтоб было, что выкрасить в цвет своего клана. Парики, опять же, выручают.

Охо-хо! Похоже, угодил я в тот ещё мирок!

- Я слышал что-то про Дар. Можете объяснить…

Врач яростно замотал головой, не дав мне закончить вопрос.

- Нет-нет, Ваша Милость! Прошу прощения, но это уже совсем не в моей компетенции.

О подобных вещах вам лучше поговорить с Его Светлостью. Тем более, что вы – последний обладатель Дара Скуратовых.

- И что это значит? – подозрительно прищурился я. Судя по тону, меня ждали проблемы. – Какое это может иметь значение?

- Не мне судить, - поспешно ответил лейб-лекарь. – Но таким богатством не разбрасываются, вы же понимаете!

Ни черта я не понимал. Но тема мне не понравилась.

- Давайте я всё-таки сделаю вам укол, Ваша Милость, - съехал с темы врач.

– Мне было велено сообщить Его Светлости, если вы придёте в себя, что я и сделал, как только вы очнулись. Так что, полагаю, скоро здесь будет его представитель, - с этими словами лейб-лекарь ловко засучил рукав моей пижамы и вонзил в локтевой сгиб иглу шприца. – Это придаст вам сил, - пообещал он, давя на поршень. – А потом я займусь вами сам. Поработаем с магическими потоками. Пока вы были без сознания, я сделал, что мог, но потребуется ещё немало усилий и времени, прежде чем ваша энергоструктура восстановится полностью.

Я подавил вздох. Похоже, в ближайшие пару часов из госпиталя меня не выпустят.

Если задаться целью отыскать в сложившейся ситуации хоть что-то положительное, то можно сказать лишь одно: сюда контора не доберётся. А значит, хотя бы с этой стороны мне ничего не грозит.

К такой мысли я пришёл, лёжа в постели и пялясь в потолок. Евгений Васильевич оставил меня одного примерно тридцать минут назад.