Я не аристократ 2

Почему всё так происходит?

Неужели Раст прав, и это я виноват? Но в чём?

Может быть, этих тварей толстый, тощий и Герман, делают под меня? Изменяя их, чтобы меня тут все возненавидели?

Или во мне из-за сражений должны проснуться какие-то магические способности, вроде Растовых?

Я сжал и разжал руку, пытаясь представить на ней файербол. И даже ощутил, как ладонь согревается...

Но тут сзади раздался рёв.

Я оглянулся: в телеге рядом с пленниками ворочался здоровенный волкомед, а рядом валялись клочья синенькой блузки Лярис.

Воины бросились к телеге, размахивая копьями.

— Стоять! — заорал я. — Это моя девочка! Её нельзя убивать! Вяжите её! Мы найдём способ превратить её обратно!

Лярис щёлкнула челюстями перед носом рыжей Эскобарихи, и та завизжала так, что бедный зверь шарахнулся от неё.

Лярис упала с телеги на четыре лапы и завертела мордой: со всех сторон на неё надвигались воины. Один, самый хитрый, подобрал мою оглоблю, планируя оглушить новорожденного волкомеда.

Вася тоже зафыркал и стал рыть лапой-копытом землю.

Верёвки у мужичков были, даже самые настоящие арканы. И кидать они их тоже умели — ловко раскручивали, приближаясь к Лярис.

— Осторожнее! — командовал я. — Заходите слева, а я буду её отвлекать! Как отвернётся — набрасывайте арканы!

Я сунул меч в ножны и пошёл к моей девочке, выставив вперёд пустые руки.

— Ну, ты чего, Лярис? — приговаривал я. — Ну, успокойся. Помнишь, как мы с тобой в ванной, а? Ты же такая милая, такая хорошая...

Лярис сначала поморгала задумчиво, а потом яростно зарычала и прыгнула на меня!

И тут же ей на шею легли сразу три петли.

— Вяжите ей морду и лапы, — командовал я. — Осторожно, не поломайте ничего!

Раст засопел рядом со мной, разглядывая связанную Лярис — крепкую, пушистую и зубастую. Морду ей тоже перехватили верёвкой, соорудив подобие намордника.

— Это ты хорошо придумал, — сказал колдун. — Мы покажем зверя правителю.

Лярис затрясла связанной мордой и отчаянно заскулила, словно бы споря с ним.

Я подошёл к ней и погладил по пушистой макушке.

— Ничего, — прошептал я. — Зато у тебя теперь ничего не болит, моя девочка. Я тебя обязательно расколдую. Найду колдуна или сам научусь. Всё будет хорошо.

Лярис сначала дёргалась, пытаясь уклониться от моей ласки, а потом смирилась: прижала уши и зажмурилась.

Мидора не участвовала в пленении подруги.