Стрела

Есть ведь в каждой столице храм Величайшего, есть Священный Магистрат, и если маг меня покалечит или убьет, то я, либо мои знакомые (уж я постараюсь завести побольше таких знакомых) обратятся туда с жалобой. Тогда этому магу тоже достанется. Так что, даже преследуя меня, он будет опасаться нанести мне Большой Вред. Ну, а от Малого Вреда у меня амулет есть."

Джеку почти удалось себя успокоить, к тому же, оказалось, что завтра с утра табор бродячих торговцев пойдет отсюда в столицу графства, заходя по дороге в деревни, поместья и местечки.

Так что, через три дня он оказался бы в большом торговом городе, а оттуда, с торговыми обозами, можно добраться и до родного Хейпвиля - столицы его родины, где он, пять лет назад прочно обосновался.

Джек сидел в местном трактире за маленьким столиком и, похлебывая пиво, слушал возбужденные голоса о чем-то спорящих торговцев и трактирщика. Его столик находился совсем рядом с согревавшим прохладный вечерний воздух камином. Дрова уютно трещали, а пляшущие над ними язычки пламени отбрасывали от каминной решетки причудливые тени.

Горящий огонь вызывал из памяти неясные, давно забытые образы. Мысли вяло ворочались в голове, перетекая с одного воспоминания на другое. Почему-то вспомнилось, как он долго и критически осматривал место последнего дела, как карабкался на холм. Вспомнилась его одышка и то, как он лежал, глядя на гаснущие звезды, и то, о чем он думал, и то, что зря он согласился, поддавшись на уговоры... Стоп! Он усилием воли остановил плавное течение мыслей, потому, что знал, что НИКАКИХ УГОВОРОВ НЕ БЫЛО.

Он хотел оторвать свой взгляд от пляшущих язычков огня, но не смог. Он хотел взяться рукой за амулет, но руки его не слушались. Только в сознании всплыл заданный кем-то вопрос: "Поддавшись на Чьи уговоры?" - и холодный, мерзкий страх снова стал подбираться к самому сердцу. Его сознание забилось, как птица в клетке, хватая обрывки образов и мыслей, пытаясь противостоять ненавистному контролю, и когда перед глазами встал переполненный смертной тоской и мукой лошадиный глаз, сердце Джека наполнилось клокочущей, бешеной ненавистью.

Джек обрушил эту ненависть на Того Кто Задавал Вопросы.

Незримые оковы ослабли. Джек, поспешно схватившись рукой за амулет, оторвал взгляд от горящих в камине поленьев и посмотрел в зал: Ни одного посетителя не было. Факела, горевшие по углам, освещая зал, были потушены. Куда-то подевался и сам трактирщик. В зале был только один человек - тот, кто сидел с ним за одним столом.