Балин. Сын Фундина. Государь Мории

Балин. Сын Фундина. Государь Мории

Елизавета Огнелис, Мусин Ринат

Предисловие

Наверно, надо поведать предысторию этого романа.

В 1999 году я устроился наладчиком в литейный цех завода «Мотордеталь». Примерно в то же самое время начал серьезно так писать. То есть для начала выбросил все свои тетрадки со школьными и студенческими потугами (о, это был тот еще позор!), и начал с маленьких коротеньких рассказявок. Первый же рассказик «Черный рыцарь» взял наш местный региональный конкурс с пафосным названием «Золотое перо России», а второй («Кошачья любовь») – опубликовали в местной желтой прессе, тоже взял какое-то место в местечковом конкурсе «Рассказы о животных».

Преисполненный уверенностью, к 2003 году я решился таки снова попробовать себя в более-менее крупной прозе. А завод, особенно крупный, металлургический – это место очень громкое. Там разговаривать по сути невозможно. Зато можно много и прекрасно думать… К тому времени я просто бредил Толкиеным, Братством Кольца. Сильмариллион был прямо настольной книгой. Вот тот момент, когда Братство идет по Мории, стоит и ночует в зале Мазарбул, принимает бой около могилы Балина… а перед этим находит книгу, разрубленную и грязную, в которой идет хронология о походе гномов в Морию… блин, как мне хотелось ее тоже прочитать.

К тому времени по Толкиену создавалась куча фанфиков, я их жадно искал в книжных магазинах. Но в основном это были эльфы. Эльфы и эльфы, и еще раз эльфы. Иногда орки. Да где же гномы? Да ешкин крот!

И вот тут я решил написать. Восстановить, так сказать, справедливость…

Тем более, однажды в ночную смену - меня послали вглубь цеха, поискать запчасти к нашим станкам, на которых мы работали. И, скажу вам, это было Впечатление. С большой буквы. Я шел с фонариком по железной пыли, оставляя после себя глубокие следы, и видел гигантские площадки, уставленные оборудованием - огромным, непонятным и даже зловещим. Брошенные станки и приспособления, спутанные канаты и провода, перекошенные стенды и разбитые лампы. Разбросанные, сломанные инструменты. Там, далеко – кипел железный бой, лилось железо, ревели токарные, били молоты – а у меня тут, в заброшенном «закутке», размером примерно километр на двести метров – просто какое-то заброшенное безумие, особенно сказочное при свете маленького фонарика.

Когда я вышел оттуда, то понял, что побывал в Мории. Когда то невероятно сказочной, богатой и непонятной стране. Оставленной, почти забытой, и не по своей воле.