Пусть ад подождет... Части 1 и 2

Бывший неплохой спортсмен, успешный бизнесмен, хороший семьянин. Теперь – обрубок. Туловище без рук и ног. После войны, кажется, таких называли: «самоварами». Хотя, ни к одной войне Витя не имеет абсолютно никакого отношения. Разве что к средневековым - он как-то рассказывал, что «до того», был каким-то там рыцарем - ролевиком, в свободное от работы и жены время. На жене и «погорел», собственно.

Родители её жили где-то в районе. У тёщи был юбилей, поехали «без колес», на электричке. Возвращались с праздника оба изрядно выпившие.

Опаздывали, а последняя электричка стояла на втором пути. На первом - какой-то товарняк. По переходу боялись не успеть, вот и полезли под его вагонами. Витя пролез, ну а жена за что-то зацепилась и замешкалась под составом…

В этот момент он и тронулся…

Витя бросился назад и вытолкнул жену из-под колес, а сам распластался на обоих рельсах…

Как ни странно - не сдох!

Ни от болевого шока, ни от кровопотери… Жена промаялась и честно вытерпела целых полтора года - после чего благополучно исчезла из его жизни.

Как исчезло и многое другое, доступное обычным нормальным людям. Сейчас ему тридцать один и последние два из них - он «обрубок». Жену не винит и, как мне кажется, до сих пор любит…

По сравнению с Витей – я выгляжу просто избранником богов и баловнем судьбы. У меня «всего лишь» парализована нижняя половина тела.

ДТП. Заурядное ДТП.

Делов-то!

Суть и главная боль в другом. Я был за рулем, а рядом была она. Лера. Валерия. Моя девушка. Моя любовь. Моя жизнь и душа. Я навсегда потерял её там.

Так или иначе - это я убил её.

Я и еще один - «в хлам» пьянючий организм, на «ЗИЛке», который при лихом куражистом обгоне, вынесся на «встречку», прямо на меня.

Лоб в лоб!

Надо было уходить с трассы вправо, но там, на остановке, тесной воробьиной гурьбой стояли «дачники»…

Последнее время я часто думаю о том, что жизнь Леры абсолютно несопоставима с жизнями какого-то, уже отжившего своё и совсем чужого мне старичья. Но я поступил так, как поступил. А теперь жалею. Но ничего уже не переиграть.

Поздняк метаться! А потом я вспоминаю маму… И себя в тот день, когда ее не стало…

А ведь у тех пожилых людей на остановке - наверняка тоже были дети…

Мама умерла за полтора года до той аварии. Больное сердце. Мне было двадцать три. Отца я не знал. От слова «совсем». Пока был мелким, мама что-то сочиняла про него, а потом я вырос и все понял. Но нам с ней и вдвоем было хорошо. Мне точно. А ей? Теперь уже не спросишь…

Я остался совсем один.