Южная пустошь - 6

Она все еще вела себя не по возрасту, однако с каждой седьмицой разрыв становился все меньше и меньше. А вот ее умение управлять магией и особенно ментальной магией росло гораздо быстрее общего развития. Хигрон был в полном восторге от талантов новой ученицы и клялся, что даже в его время, когда магия процветала, почти не было магов, способных сравняться с маленькой Олирой. Он говорил, что с его знаниями, девочка имеет все шансы стать самым сильным магом этого мира.

Я с Хигроном не спорила, однако помнила, как Ягурда организовала заговор с целью создать еще одну Цитадель... И пусть сама Олира об этом забыла, а Идор и все остальные участники заговора действовали по указке Великого отца, предпочитавшего держать руку на пульсе, но никто не смог бы гарантировать, что подобное желание не появится у девочки еще раз. Особенно если она на самом деле станет самым сильным магом нашего мира.

Вся надежда была на социализацию и воспитание Олиры, поэтому я каждый день проводила с ней время, стараясь стать для нее настоящей семьей, показать другую жизнь, не такую, как в Обители, надеясь, что познав доброту и искреннюю заботу юная магичка не захочет обрекать сотни тысяч людей на смерть из-за желания занять место Великого отца.

Но больше всего Олира сдружилась с Го. Они оба выросли в закрытых сообществах, изолированных от большого мира и легко нашли общий язык. И хотя Олира забыла почти обо всем, прошлое оставило на ней свой отпечаток.

А вот Идор все больше времени проводил с Хелейной. Поначалу он аргументировал свое присутствие рядом с юной воительницей заботой о ее здоровье и здоровье малыша. Но со временем стало понятно, маг безнадежно и, к сожалению, безответно влюблен в амазонку. Он таскался за ней, как хвостик, окружал заботой и нежностью, но Хелейна все еще не забыла Амила и не замечала ухаживаний Идора, принимая их за привычную угодливость мужчин-рабов.

Я пробовала поговорить с ней на правах Лунной сестры, чтобы донести мысль о том, что нельзя жить исключительно прошлым, надо видеть настоящее и смотреть в будущее. Но она стояла на своем: мертвый холод луны навсегда поселился в ее сердце. И если бы не ребенок, то она, вообще, отказалась бы от жизни, покончив собой в Безнадежном бою. Так назывался еще один обычай Королевства Кларин. Эдакий своеобразный способ самоубиться, напав на заведомо более сильного или многочисленного противника. Таких смертниц не уважают, но и не презирают, отдавая должное безрассудной храбрости.