Холодное лето жаркой зимой

Все это составляло гигантскую фигуру с тремя ногами и четырьмя руками.

Против такой твари увесистый разводной ключ в руке Алексея выглядел смешной соломинкой. Но больше всего подавляла терзавшая слух песня. Она вкручивалась прямо в черепную коробку, норовя разорвать её изнутри. Массивная лапа чудовища уже занесена для удара.

Из оцепенения вывела Вика. Она шлёпнула по его стеклу на шлеме, которое тут же захлопнулось. Страшная песня стала почти не слышна. Девушка ухватилась за лямку сумки, помогая встать. Оба отпрыгнули.

Запыхался, притормозил. Чудище не спешит или не видит. Пронесло. Не в этом смысле. Легко отделались. А не об… Ладно, всё.

— Если кадавр тебя поглотит, — поясняла красавица, снижая скорость, — то умереть ты не сможешь. Будешь насыщать его своей жизненной силой, став частью тела, и выполнять его волю.

— Ни хрена себе! — выдал поражённый Алексей, — погоди, эта тварь состоит из… наших…?

— Теперь-то ты понял, от чего я тебя спасла?

— Конечно! Как не понять? — удивился благодарный пионер, — расплющило бы сейчас или ещё хуже…

— Да не сейчас, — настаивала Вика, — тогда.

— Когда тогда? Мы же только сейчас это встретили.

— Нет же. Откажись ты идти со мной, — назидательно вещала спасительница, — остался бы в лагере с остальными, а потом… сам всё видел… чем это кончилось.

— Да блиин! Кто же знал-то? — сокрушался Алексей, — надо было предупредить всех ребят! Придумали бы что-нибудь.

— Не успели бы. Очень быстро засосало, — заявила Вика, — только тебя и успела сюда перенести.

— А раньше не могла?

— Нет.

— Это через ту кляксу на небе?

— Ага.

Как ни крути, а выходит, она спасла его уже дважды. Парень очень не любил быть в долгу. Но тут даже не скажешь, что лучше бы не спасала. Сам бы не выкрутился. Погибнуть тут не страшно. Больно будет, конечно, но выпрыгнешь домой потом, и все дела. Так пара ребят рассказывали, которых в шахте под лагерем насмерть завалило. А потом вернулись на следующую смену — бодры, веселы.

Но если бы не вмешалась Виктория, то и его бы ожидала страшная участь. Успел разглядеть в подробностях, до сих пор трясёт. Такого никакая психика не вынесет. Остался у девушки в неоплатном долгу. Тягостное чувство.

— Да не накручивай, — улыбнулась спасительница, — я же не рабовладелец какой. Ничего от тебя требовать не стану.

— Ещё и мысли читаешь? — опасливо глянул пионер, — понимаю, что много должен теперь...