Маг имперской экспедиции. Том 3

- На дороге возле ателье нашли тела двух человек. Один был сожжен неопределенной горючей жидкостью, а другой был изрублен на куски, - на этом слове он положил на стол мою катану в ножнах, - и был застрелен из огнестрельного оружия, - а теперь лег Кольт Иствуд в кобуре.

- Странное место для смерти они выбрали, - пожал плечами я, - наверное они хотели умереть красиво и стильно. А что, как не ателье, является истинным храмом стиля?

- С вашего позволения я познакомлюсь с этими людьми поближе, - отозвался в замешательстве штабс-капитан.

Среди папок с делами он отобрал одну и раскрыл ее, поглядывая на меня исподлобья.

- Захар Михайлович Котов. 1844 год рождения. Молотовская губерния, имение барона Куланина. Сын конюха и крестьянки. Так, так… О, в гренадерскую службу выбился. Хм, нарушение дисциплины, разжалование. За драки в кабаках и мелкие кражи отправлен к нам на каторгу на рубку красного дерева.

Ишь ты… Получил прозвище Бобрик за то, что перегрыз… Ох, страсти какие. Подозревается еще в поджоге магазина с рыболовецкими снастями на Кольской.

- Там много кто подозревается, - хмыкнул Владимир, - пол Покрова пришли посмотреть на огонь. Воняло там жутко. Они же прямо на заднем дворике свои подкормки готовили на крови нагумо. Скверная вещь, особенно для баланса кальция в организме.

- Жрать не надо, - буркнул Юрий, возвращаясь к чтению, - по свидетельствам замешан в семи драках в порту.

В одной из них получил несовместимые с жизнью ожоги, когда ему об грудь разбили фонарь с горящим маслом… Погодите-ка, как это несовместимые с жизнью ожоги?

- А что не так? Вы же сами сказали, что сгорел человек у ателье, - пожал плечами я, - и в бумагах у вас это написано.

- Нет, он как-то выжил потом, - насупился Юрий, - еще погулять успел. Тут по тексту есть.

- Что ж вы не арестовали? Рецидивист какой-то опасный для общества, - сказал я и поймал недовольный взгляд хирурга, - ладно, молчу.

- И в самом деле, почему не арестовали? – Спросил он себя и полистал стопку, из которой дело достали, - а, ясно почему.

Я улыбнулся, но ничего не сказал. Слова были излишни и штабс-капитан сам все прекрасно понимал. Вместо дальнейшего чтения отложил дело в стопку. Достал новое из кучи.