Реванши́ст

Его лицо исказилось от напряжения. — А к черту!

Старик быстро заломил мальчишке руку и повел прочь. Он уводил последнего члена рода дель-Косталь. Рода, которому служил три десятка лет, и который в итоге не смог спасти. Он уводил мальчонку прочь от ужасающего зрелища казни его матери. Тащил упирающегося и ругающегося сироту и молил богов, чтобы все закончилось быстрее.

Каждый шаг давался юноше с трудом, словно его ноги налились свинцом. Позади них раздался скрип механизма и коллективный вздох толпы.

Андрэ зажмурился, пытаясь сдержать слезы.

Горячие, почти кипящие слезы не обжигали. Они стекали по щекам, оставляя тонкие мокрые дорожки. Слезы лились и лились, опустошая сердце парня, и заставляя чувствовать себя пустой оболочкой без души. Он и был ею сейчас — голем, слепленный из глины, а не рожденный от людей, мертвый внутри и одинокий.

Небо разразилось дождем во второй раз.

Глава 2 - Горячая южная кровь

Дождь лил и лил.

— Это было безрассудно, — прорычал Гурат, грубо втолкнув Андрэ в тёмную, сырую подворотню.

Запах плесени и гнилых овощей ударил в нос. — Как я только согласился на все это? Ты хоть понимаешь, что могло случиться?

— Я должен был, Жан, — произнес мальчишка тихо, опустив глаза. Его тонкие пальцы нервно теребили край потрёпанного плаща. — Я пошел бы и так, даже без твоей помощи.

Конечно, именно этим соображением старый солдат и руководствовался. Гурат служил у дель-Косталей три десятка лет, а потому знал их породу как свои четыре с половиной пальца.

За эти тридцать лет он вдоволь насмотрелся на своих лордов, их причуды и безрассудства. Именно лордов — мальчишка будет уже третьим, кому служит Жан, и, похоже, не менее хлопотным.

Поступал Гурат еще во времена деда этого мелкого засранца. Стальной Арно трепал гноанцам нервы, а потому набирал солдат как разбитная шлюха собирает срамные болячки. К нему же записалась и его рота. Вот только старый лорд умер на третью весну после этого. Не пережил тяжелейшего сабельного удара, оставив после себя лишь горстку воспоминаний и контракт еще на семь лет без права досрочного расторжения.

Сынок-Луи принял титул на месте, прямо в походной палатке умершего отца. Говорили, что его руки всё ещё оставались в крови. Так или иначе, но графом он стал. А затем, не дав времени высохнуть слезам на щеках, повел солдат в бой и размазал врагов тонким слоем по полю.

«Горячая южная кровь», — как шутил Гурат про себя, глядя на своих господ.