Иона дорога жертвы

- Ну, Иона, куда теперь?, - устало спросил Зверолов.

- Прямо пойдем. Глядишь не ошибёмся. Все дороги ведут к нему… - лишенным всяких эмоций голосом, ответил тот.

- Пожрать бы, - недовольно проворчал Истома, поглаживая котомку.

- Ага, тебе лишь бы пожрать, - буркнул Иванша.

- Ладно, дойдем до опушки там и перекусим, - применительно проронил Иона - И так дорога не легкая, разладу нам ещё не хватало.

Дальше шли молча. Искореженные временем и холодом деревья пугали.

Все вокруг казалось отчужденным, враждебным. Узловатые тонкие ветки норовили ухватить за одежду, ударить по лицу, выколоть глаза.

Когда оставалось пройти несколько саженей до опушки, послышался странный звук похожий и на плач и на вой одновременно.

Мужчины всматривались в сторону звука, опустив ладони на рукояти нагат и силясь хоть что-то разглядеть в густой холодной темноте.

Из-за снежных наметов показались огоньки, которые то исчезали, то появлялись вновь.

Из темных, заваленных снегом чащоб потянуло падалью. Огоньки приближались, приобретая очертания полупрозрачных с голубоватым оттенком людей.

- Уликайки, - ахнул и отшатнулся Иона.- Вот только их сейчас не хватало!

Они кружили вокруг людей, не решаясь напасть. Иона насчита больше десяти прозрачных тварей.

С малых лет все знали, что уликайки бояться огня. “ Не гаси во тьме лампадку, не играй с судьбою в прятки, а иначе в злой ночи замелькают огоньки” - крутилась считалочка из далекого детства.

Когда-то Иона был слишком мал, чтобы понять этот страх взрослых, а сейчас он слишком стар, чтобы бояться.

Тем не менее страх приходил, забирался под плотную медвежью камалку, лез под олений кафтан, трогал холодными пальцами и разливался по жилам. Он холодил душу, но бояться было некогда, ибо секунда промедления - смерть.

Уликайки со свистом кружили вокруг и плакали словно младенцы.

Они помнили все. Как родной им человек, обливаясь горячей слезой увозил, их на верную смерть. Они помнили ледяной лес и добрый тягучий мороз, который укладывал их спать, показывая последний холодный закат. Помнят они и новую, озлобленную на все живое, жизнь.

Секунды казались вечностью. Время, будто остановилось. Уликайки, невзирая на расцветающие огненные цветы в руках мужчин и холод острых нагат, бросились на людей.