Вопросы веры

Хлопнула дверь и в помещение вошли двое.

— Это дурной знак. — Мужчина покачал головой, положил тканый мешочек на стол и поднял взгляд. — Пресветлой не понравится, что на празднике свершилось убийство. 

— Ты доволен выполненным заказом? — глубокое меццо-сопрано заставило его вздрогнуть. Представитель одной из торговых гильдий не смел бы назвать себя трусом, но сейчас страх ощущался затылком и тянул свои липкие щупальца дальше. — Заказ выполнен. А если ты столь глуп, что веришь во все эти бредни на счет некой божественной сущности, то бояться тебе нет смысла. Все эти кары небесные падут на мою голову.

Девушка села в кресло, отряхнула цветастую юбку, разгладила складки, провела пальцем по узору ткани. Обычно жестокие и таинственные убийцы выглядят совсем загадочно: во всем черном, с капюшоном и маской. Видимо, чтобы страже было легче искать. Потому что сейчас перед мужчиной сидела обычная танцовщица. Сегодня на площади куча девушек выглядела примерно так же.

Именно это позволило убийце остаться на площади и следить за происходящим, а затем ещё и убедительно изобразить обморок. Недруг устранен, стража её даже не подозревает, деньги на столе.

— Тогда не смею Вас более беспокоить, — мужчина откланялся и растворился в темноте улицы, прикрыв за собою дверь.

И только тогда девушка выдохнула облегченно. Стянула с себя яркие ткани, расплела косу цвета мокрого пепла, и рухнула на кровать. Завтра предстоит новый день и неизвестно что он принесёт.

Медленный, тягучий, липкий… Повсюду лишь зыбкое пространство, перекручивается, меняется, затягивает… И далёкий голос зовёт, пытается отыскать, найти, схватить.

Всполохи собственной силы почему-то пугают, бьют по глазам ярким светом, огонь искрами щиплет руки, пальцы белеют, держа посох. Что было тёплым деревом – теперь обжигающий ледяной металл. Нервы – что натянутая струна.

Голос будто бы становится ближе и обволакивает, утягивая за собой, в бездну, в марево, далёкий туман…

Крада медленно идёт по тропе. По обе стороны возвышаются ограды из трав и вьюна, но не слышно шелеста листьев, не шуршат под ногами сухие ветви, не слышно мелких зверушек, ни пения птиц. Лишь тягучая мелодия, будто бы из древнейших времён, заставляющая раствориться в окружающем пространстве. Издали слышен глухой стук барабанов и бубнов, варганы тянут свою песнь, и шуршание гюро лишь поддерживает тот неспешный темп, затягивая, завлекая.