Кес.

Кес, лежал на земле, с появлением тумана покрывшейся инеем, придавленный такой силой, как вечно недоедающий и тяжело болеющий портовый трудяга при переноске мешков с пришвартовавшегося корабля, упавший и не способный подняться.  Очнувшись от секундного забытия, за время которого в памяти пролетело столько неприятных воспоминаний, смог оценить свое незавидное положение очень и очень быстро. Только пальцы с силой вцепились в ледяную землю. Тело, натренированное с годами, готово было подскочить, дать отпор врагу такой, что тот на всю свою оставшуюся жизнь запомнит, но…

-Враг есть, охотник лежит.

– Вернувшись к прежней ворчливости, голос с некоторой долей иронии вещал, карябая своими речами мозг Кеса, - Плохо, очень плохо, мой глупый ученик. Рано ты сдался. Слишком рано.

-Ау-у-у, - уже где-то рядом. И резкий бросок.

Тварь-райг, взрослая особь, один клубок мышц и меха, выставив когти в диком, яростном прыжке, сопровождающимся воем таким, от которого в окрестных деревнях мгновенно затворялись все дома, а старухи, трясясь, всю ночь на коленях читали молитвы всем богам, чтобы спасли и уберегли, был готов вцепиться в беспомощного охотника.

Кес закрыл глаза.

***

Нигде. Именно так называл это место Кес. Внешне все выглядело нормально: полянка, ручеек, мирно журчащий. Светит солнце, ветерок, слегка прохладный, обдувает обогретое солнцем лицо. Но стоит лишь сделать сотню шагов, слегка выйти за невидимую границу, как понимаешь, что весь мирный пейзаж лишь иллюзия. Вокруг нет ничего, кроме густой, вязкой пустоты, внушающей на уровне подсознания животный ужас.

Ничто. Нет света или тьмы, тепла или холода. Нет ничего. Пустота.

Когда Кес, будучи совсем молодым мальчишкой, только вышел за границу иллюзии, то, даже вернувшись в реальный мир, еще долго боялся темноты и писался от ночных кошмаров. Стыдно вспоминать.

Да, много лет спустя Кес мог более-менее спокойно сидеть на самом краю и вглядываться в эту пустоту; иногда в самых редких случаях, слышать очень тихий шепот, идущий из ниоткуда.

Шепот был неуловим и Кес, противясь потустороннему, быстро выгонял его из головы. Хотя нет-нет, а мелькала мысль: а что же ему хотят сказать?

За все время взаимодействия с пустотой Кес перестал понимать сам-себя: он все так же до безумия боялся погибнуть, оказавшись в ничто на века, но при этом ушли все лишние страхи. Враг-человек или тварь разлома вызывали лишь усмешку – когда сталкивался с настоящим ужасом, то материальный противник уже не кажется пугающим.