Маленький Леший

Меня люди Ягой кличут. Слыхал поди? — Она неожиданно залихватски подмигнула.         — Из сказки, вы серьезно? Да ну, разыгрываете! — Сержант понимал, что его не обманывают, но разве можно поверить в невозможное, хотя, по правде говоря, очень хотелось.         — Из нее самой, — кивнула старушка.         — Мяв, — обиженно подал голос черный красавец.         — Прости, родимый, — засуетилась Яга, — запамятовала тебя солдатику представить.

Это Виссарионыч мой, кот породы редкой, ума недюжинного, сообразительности лисьей, нахальства воробьиного, а доброты – немерянной.         — Мяв! — Пушистый хвост смущенно мотнул несколько раз.         — Очень приятно, — улыбнулся Иван.         — Куда путь держишь, молодец? Вижу, смурной ты какой-то.         — А чему мне радоваться? Отступаю я, к своим думаю прорваться, — смущенно ответил сержант. — Патронов нет, только вот граната одна осталась, а с ней много не навоюешь.         Иван достал из подсумка лимонку.         — Неча стыдиться-то, — строго оборвала его Яга. — Виданное ли дело, одному против рати несметной да с камнем идти.         Старушка явно не понимала, что в руках Ивана, но он решил не объяснять, тем более, пока они беседовали, Виссарионыч деловито набрал воды и требовательно мявкнул.          — Вот что, солдатик, — бабка решительно стукнула по земле клюкой, — донеси до избушки водицу. Отдохнешь у меня немного, покормлю дорогого гостя, а там и думу думать будем, как тебе помочь. Поди, давно не ел.         — Дня три точно, — согласился Иван и, подхватив ведра, добавил: — Показывайте дорогу, товарищ Яга. Кстати, а как вас по отчеству?         — Елисеева я, — зарделась старушка. — Пойдем.         Глядя на неспешно шагающего впереди Виссарионыча, сержант спросил:         — Вы говорили, что Горыныча оседлать нельзя. А почему?         — Знамо дело, почему, — хмыкнула Яга. — Калистратушка никому не дозволит себе на шею сесть.         — Калистратушка? – от неожиданности Иван споткнулся и чуть не расплескал воду.