Высокая вода

Только после этого оценщик надменно кивнул и посторонился, пропуская Ренато в дом.

— Второй этаж, направо. — Голос дворецкого оказался под стать его внешности, такой же горделивый и заносчивый: — Синьоры Контарини ждут вас в рабочем кабинете.

Поздороваться и проводить гостя встречающий не посчитал нужным. В ответ Ренато не счёл нужным снять шляпу, ни при входе в вестибюль, ни позднее, на лестнице.

Плесень уже заявила права на этот дом, и даже наличие слуг, ежедневно занимающихся чисткой и обработкой каждой пяди поверхности, не могло остановить её наступления.

Затхлый запах, поднимающийся из затопленного подвала, по всей видимости, тоже стал постоянным, и даже цветущие вистерии с ним не справлялись. Так почему эта богатая семья всё ещё продолжает жить здесь?

«Надо потребовать плату вперёд», — подумал Ренато. Вдруг эти Контарини на самом деле куда беднее, чем хотят показать, и чопорный дворецкий да цветы на стенах — это всё, что у них есть.

В кабинете на втором этаже его действительно ждали.

Пожилой мужчина в богатом, вручную расшитом золотом костюме, слегка помятом, и в шёлковой рубашке, явно несвежей. Сидел он за столом из цельного дерева, самым настоящим, а за его спиной стояла женщина в роскошном чёрном платье, правда устаревшем по моде на несколько сезонов. Дама была ещё стройная, статная и даже красивая, но её сильно портили залегшие под глазами тёмные круги и траурная вуаль, небрежно накинутая на волосы.

— Альвизе Контарини, — представился мужчина сочным, властным голосом.

Взгляд его, так же, как и взгляд дворецкого до этого, скользнул по груди Ренато, задержавшись на металлических знаках, а рука указала на женщину: — Моя супруга, Паола.

Женщина с достоинством кивнула, приветствуя гостя. Кавальеро снял шляпу и вежливо поклонился обоим:

— Ренато Сальви. Здравствуйте, синьор, синьора. — Называть свой род занятий вряд ли было нужно, очевидно, что никого, кроме кавальеро, здесь не ждут.

— Увы, но потеря детей крайне пагубно сказывается на здравии стариков, — вздохнул Альвизе. И тут же отбросил положенную часть беседы: — Мы бы хотели, чтобы вы нашли нашу дочь, синьор Сальви.

С места в карьер. Ренато и сам не любил долгих лирических отступлений и пустой болтовни в угоду этикету, но сейчас ему с трудом удалось сохранить на лице должную невозмутимость. Поразил его не столько резкий переход сразу к делу, сколько сама суть заказа.