Ополченцы Уленбаума

Ополченцы Уленбаума

Владимир Угловский

Ополченцы Уленбаума

Рутулы наступали медленно и неотвратимо. В их обычае было дать врагу осознать, сколь незавидна его участь. Позволить понять, что эти косматые полу-звери с раскрашенными лицами, извергающие из сотен глоток слова гимна на своём грубом рычащем языке под ритмичный лязг сотен мечей, секир и копий по окованным кромкам щитов, пришли вовсе не на битву. Они пришли приносить жертвы, или самим стать таковыми ─ на что будет воля их алчущих крови богов. Потому их не напугать, не опрокинуть, не сломить. Против них не выстоять, к ним нет смысла взывать о милосердии. Можно лишь бежать. Или умереть, истошно крича от сверхъестественного ужаса, что на протяжении всего рутульского марша непрерывно растущими волнами накатывал даже на самых отчаянных храбрецов, самых закалённых вояк, повидавших, казалось бы, всякое.

По крайней мере, так полагали сами рутулы. У заступивших им путь ополченцев из Уленбаума было на этот счëт иное мнение.

- А, ёженные колдуны, кочергу им всем в ухо!

Гëтц тряхнул головой, отгоняя очередной приступ мерзкого колючего страха.

- Колдуны? - переспросил он. - Где?

Тощий длинноносый бондарь недовольно покосился на него и дал складный, но не особо правдоподобный ответ.

- Действительно, - пожал плечами Гëтц. - Где же им ещё быть.

Носатый не ответил, только укоризненно посмотрел мимо юнца на его старшого. Мастер Юрген кивнул, извиняясь за подопечного, и ткнул Гëтца кулаком в бок. Не сильно, но с большим намëком на последствия, если некий болтун немедленно не заткнëтся.

- Да впереди они, колдуны эти, - вмешался с непрошенными разъяснениями Айги, из своего первого ряда не видевший ни обмена взглядами, ни тычка. - Сам же наверняка подвох чуешь. Оно ведь...

- Цыц, - отрезал мастер. - Нашли время.

Гëтц коротко вздохнул. Айги, как обычно, принял его досужий трëп за чистую монету. Само собой, он чуял подвох. И почти сразу догадался, в чëм дело.

То, что он боялся, было неприятно, неловко и слегка стыдно, но ни капли не удивительно. В самом деле, а что ещё чувствовать ученику ткача, в жизни не бывавшему в сражении, когда на него движутся, и явно не с намерением угостить пивом, здоровые бугаи с живопырно выглядящими рубилами и ковырялами? При том, что из бугаëв каждый второй при кольчуге, а у самого из защиты только железная шляпа, стëганая фуфайка да знакомый с детства незадачливый раздолбай Айги со своим щитом, имеющий ровно те же проблемы что в опыте, что в снаряжении, что в боевом духе.