Рыжий левша

Рыжий левша

Угрюмый алебардист

Глава 1

Утомленный монотонной рысью Трески Марчин погрузился в невеселые раздумья о предстоящей тягостной службе у Турквица. Впрочем, продолжительные сосредоточенные размышления были ему не свойственны, и юношу периодически затягивало в водоворот грез.

В бесчисленных фантазиях он сбегал от грамидского ирта и, то вступив в отряд кондотьеров, завоевывал славу бесстрашного воина и искусного полководца; то с пиратами, странствовал по неведомым краям; то водиночку спасал похищенную разбойниками принцессу, которая тут же без памяти влюблялась в него. А ее отец король потом отдавал Марчину девушку в жены, и делал своим наследником.

Мечтания подействовали на юношу умиротворяюще. Терзавшее его, с самой церемонии посвящения в оруженосцы, бешенство почти уже совсем улеглось, как вдруг Марчин приметил на ветвях раскидистого дуба, нечто заставившее его вновь рассвирепеть так, что веснушки на густо побагровевшем лице стали не различимы.

Это была омела. Кустарник, который произрастал, не касаясь земли, а потому считался священным и являлся символом служителей Трехзрачкового бога. А к церковникам, начиная с сегодняшнего дня, Марчин имел особенные счеты, и просто так проехать мимо, он уже не мог.

Юноша обнажил меч и направил кобылу к дереву. Пустив Треску вскачь, он занес оружие и проезжая под ненавистным растением яростно рубанул. Но не достал. Чертов клинок оказался слишком короток! Разгневанный на меч, Марчин зло выругался.

Он развернул лошадь, привстал на стременах и, нетвердо удерживаясь на нестабильных опорах, повторил атаку. Но и на этот раз лишь острие задело листву, чего явно было недостаточно для победы над гнусным поповским кустарником. Марчин заскрежетал зубами.

Парень поставил кобылу под веткой и сунул клинок за пояс. Затем, изо всех сил стараясь не сверзиться, встал на седло. Плавно вытянул оружие, примерился, замахнулся и, тут Треска переступила ногами. Не удержав равновесия, юноша, полетел на землю.

От удара лопатками вышибло воздух из легких. Марчин бился на траве как выловленная рыба, яростно хрипел, безуспешно пытаясь вдохнуть. Его распирало от желания вломить тупой скотине, которая не способна и минуты простоять спокойно. Но пока он не мог даже подняться.

Отлежавшись, парень успокоился. С трудом встал. Обессилевший оруженосец чувствовал, что запал иссяк и, он больше не может продолжать сражение. Как ни унизительно это было признавать, но уже второй раз за сегодня поле боя осталось за служителями церкви.