Своя весна

Король не просто сверг трех князей, но и растоптал традиции некогда могучего княжеского союза. Все, кроме одной. Самой древней, самой лютой. С ней он ничего не мог поделать, и поэтому боялся. Гусенку было приятно думать, что этот могущественный человек день за днем с ужасом взирает на подвластные земли из окна дворца, понимая, что где-то рядом дремлет сила, с которой не совладать даже его заклинателям.

А Клоттер – мог совладать.

Он достал глиняную банку, наполненную приготовленным Тарой раствором. Травница была искусной – дубовый лист, плававший там, по-прежнему оставался зелёным.

Нож рассёк ладонь пьяницы.

– Древняя кровь взывает к тебе, – прошептал Клот, смазывая лист. Затем приложил его к правой щеке девы. – Нам нужны перемены. Клоттер из семьи од Магран пробуждает новую Весну.

Дева открыла изумрудного цвета глаза, чтобы увидеть остриё меча, нацеленное ей в сердце.

***

Веор не любил города. Он вырос вдали от торговых трактов, вымощенных булыжником, и терялся, слыша шум толпы, путаясь в лабиринтах домов, переплетениях улиц, мостов над замерзшими речушками, кольцах оборонительных стен, делящих столицу на неравные ярусы.

Куда привычнее слушать бой молота, шелест прибоя, шипение закаливаемого железа и мерные вздохи мехов. Колоть в глубоком погребе лёд и вдыхать запах угля, масел, жира.

Их с отцом кузня, наверное, поросла бурьяном, и ветшает под шапками снега и пепла.

Его не дождались, не докричались, Веор до сих пор ощущал на спине взгляд отцовских глаз. По ночам слышал голос. И даже во сне не оборачивался.

«Ты – меч».

Город кипел. Теснота стояла такая, что в морозном воздухе висел пар от разгорячённых тел. Снег таял над людскими реками, не достигая земли. Только на башнях громоздились бело-серые горбы, да острые пики сосулек целились с карнизов и крыш в гомонящих горожан и слободчан, тянувшихся к площади.

Иногда в месиво тел вламывались верховые, расчищая путь звуками рожков, а когда этого было мало – ударами арапников и толчками древкового оружия. Накидки выдавали дозорных короля, но некоторые всадники пестрили плащами, расшитыми матерчатыми листьями.

Веор знал, что это охотники на Весну – встречал их в детстве и за время скитаний. Нынешний король, ещё до того, как нагрянул в приморье и захватил Пицелле, обещал стать должником каждого, кто отыщет её. Говорят, поводом для экспансии послужило то, что охотников, нашедших-таки Весну, убили княжеские солдаты.

– Так много людей, – послышался слева от него мелодичный девичий голос.