Кривая дорожка

- Откуда вы знаете, что я охотник?

- Звёзды, - многозначительно сказал старец, метнув взгляд на хмурое небо. – Да к тому же ты весь в шкурах, а за спиной у тебя, вполне смахивающий на охотничий, лук.

Они не спеша, направились по проторённой тропинке. Справа стояло длинное и очевидно заброшенное здание, которое охотник видел снизу, похожее изнутри на укреплённую казарму. Вероятно, сейчас здесь живёт не так много народу, как раньше.

- Значит, вы знали, что я приду?

- Ну, как. Не вполне ты. Я лишь знал, дружок, что кто-то обязательно явится. Поэтому даже имени твоего не знаю. Ты уж назовись, будь добр.

- Уступаю.

Старичок ударил себя по усеянному пятнами лбу. Жизнь в глуши совсем лишила его манер.

- Что это я. Вульфрам – меня звать.

- Зовите меня тогда Сирил.

- Ох, какое хорошее имя. Одного моего друга звали также, жаль помер… Ты, наверное, ещё не знаешь, куда пришёл, дружок?

Сирил попытался вспомнить карту, которой лишился, провалившись под лёд на прошлой неделе. Не смог. И покачал головой. Тем временем они дошли до здания, в котором исчез Антон. Из печной трубы валили клубы дыма, обволакивающие высокую башню с треснувшей шатровой крышей, примыкающую к дому и соединённую с ним и соседним зданием крытыми галереями. Старик с трудом приоткрыл тяжёлую дверь, охотник ему помог.

- Ах, ты, дурень! Ты его ещё не поставил! – набросился Вульфрам.

Антон на всякий случай отошёл за очаг и повесил чайник на жердь. Они оказались в полутёмной просторной зале со сводчатым потолком. Три ряда грубо сколоченных столов уходили в глубину помещения. Лавки ножками вверх стояли на всех столешницах кроме одной. Как только дверь закрылась, Сирил вдохнул тёплый сдавленный воздух.

- Простите, магистр, но мне пришлось сначала забрать чайник у магистра Луна.

Юноша указал на закутанную фигуру, прислонившуюся к печи. Два огонька глаз метнулись к новоприбывшему.

- Кого ты сегодня к нам привёл, Ву? – спросил он ещё более старческим тоном.

- Знакомься, Сирил, это Лун Звездочёт из Тундры. Он родился в настолько суровом месте, что ещё в детстве отморозил себе голову напрочь.

Магистр Лун подался чуть вперёд к свету напольного очага. Он был очень стар. Однако внимательные миндалевидные глаза выдавали в нём ясность ума.

- Рад вас видеть, - сказал Лун.