Душа снаружи

Нет, все, что она говорила, я уже слышал, некоторые фразы уже успел даже выучить наизусть. Но никогда я еще не слышал оды кошмарному неблагодарному матереубийце вот так.

− Вон! Исчезни! Тебе будет самое место там, среди… извращенцев!

Что же. Своего рода родительское напутствие в дорогу было получено.

Отец из-за стены потребовал, чтобы все замолчали. Почему-то это разозлило меня больше всего.

− Давай, закрой меня в комнате! Заткни мне рот, чтобы только было тихо! Ты же так любишь тишину! Все могут подохнуть в этом доме, лишь бы только было тихо! Тебя бы это даже порадовало!

Мы стояли и орали друг на друга, все трое.

Впервые. Выше этажом испуганно притихли слуги. А мы продолжали кричать, и все новые точки невозврата были пройдены в ту минуту, все слова, после которых рвутся связи, даже такие условные, какие были в нашем семействе. Мы были ужасны. Три искаженных лица, три раззявленных пасти. Паноптикум. Сумасшедший дом.

Лишь молния, сверкнувшая в окне и осветившая весь дом, отрезвила меня.

Молния – это плохой признак, очень плохой. Это знак, что мне нужно остановиться. Пока я в силах это сделать.

И тогда я вскинул рюкзак на плечо и просто сбежал. Вслед мне полетело что-то из посуды, конечно, куда же в доме драм без разбитого фарфора. Я увернулся. Дождь барабанил по крыльцу, заглушая слова матери − он, конечно же, должна была проводить меня до конца. Чтобы успеть высказать все. А затем дверь захлопнулась. Я оглянулся лишь у ворот − чтобы увидеть, как мать захлопывает и ставни, точно у нас в доме покойник.

Хлопнул на прощанье калиткой.

В путь меня провожал только дождь и осуждающие взгляды соседей. Я шел по главной улице, по обоим сторонам её были старинные большие дома, подобные тому, в котором я жил. Я видел смутные силуэты их обитателей в окнах. Думаю, они знали, что я уезжаю. Думаю, они спешили скорее поделиться этой сплетней с теми, кто еще не в курсе.

Не могу сказать, что я был несчастен в тот день. Не могу сказать, что чувствовал страх. Он пришел позже.

Ощущения были двойственные. С одной стороны, у меня точно гора свалилась с плеч. С другой стороны, в груди будто зияла сквозная дыра, болевшая по краям. Дождь будто смывал с меня прежнюю жизнь без остатка. А на губах дрожали строчки из первой моей будущей песни.

Часть 1, Глава 4 «Девочки и мальчики»

Удивительно, до чего же цепка память. Порой кажется, что прошлое даже реальнее настоящего. Шагаешь вперед, но щупальца прошлого упорно тянут тебя назад.