Сказки Старого Зоопарка

И радовалась сердечной привязанности питомцев, столь отличной от чванной холодности старой лисицы.

Сменялись годы и звери, стиралась память. Мало кто бы узнал в изящной женщине средних лет, одетой строго и мило, прежнюю Акомати. Цокая невысокими каблучками, она навещала зоопарк осенью и весной, приводила с собой двух прелестных девочек-близнецов.

Облик профессора японистики подошел кицунэ ничуть не хуже, чем пышный мех, а если коллеги иногда и страдали от излишне веселых шуток, то виду не подавали. Муж любил ее больше жизни, восхищался безмерно и писал хокку на каждую годовщину свадьбы.

Жизнь наконец-то улыбнулась лисе.

И лишь Палычу чудился кончик хвоста, вылезающий из-под клетчатой юбки изысканной посетительницы, мнились хищные зубки в алых ротиках славных детей. Но кто же станет слушать пьющего сторожа?

Старик и небо

– Ррасстегайчиков! Рррыбки! Рррюмочку! – хриплый голос запойного пьяницы разносился в утреннем воздухе. Для приличного кабака, где обедает подгулявший купчина, – самое то.

Для зверинца – несколько неуместно. Сторож Дрюня воровато оглянулся – не увидит ли господин директор – и грохнул метлой по прутьям клетки.

– Уймись, нелюдь!

Собеседник сторожа не смутился, лишь взъерошил роскошный чуб:

– Петррра Кирррилыча запррравляешь! Рррракалья! Смирррно!

От неожиданности Дрюня вытянулся во фрунт – как и все отставные солдаты, он сперва выполнял команды, а потом вслушивался. Но конечно же никаких офицеров поблизости не оказалось.

– Сучий потрох! – взъярился сторож.

– Отквартирую тебя в третью роту к капитану Назаретскому, ужо попомнишь!

– Что ж вы делаете, молодой человек! Как не стыдно мучить беззащитную божью тварь?

Озверелый Дрюня недобро посмотрел на защитника – ранний посетитель выглядел безобидным. Аккуратное пенсне, остренькая седая бородка, черный мундир с двумя рядами гербовых пуговиц, на груди тускнеет медаль, брюки пообтрепались и штиблеты уже не новые. И кудрявый малец рядом с ним непохож на холеного барчука.

– Шли бы вы, ваше благородие, тигеря посмотреть или обезьяна.

И сами потешитесь и мальчонка вашего побалуете.

Старик насупился, встопорщил жидкие бакенбарды. Должно быть лет двадцать назад его гнев приводил гимназистов в ужас, но сторож и ухом не повел – после зуботычин господина унтер-офицера он мало кого боялся.

– Хочу птичку смотреть! Дедушка, можно я ее покормлю? – вмешался в спор мальчик.

– Вы позволите?

Взор старика смягчился и Дрюня решил не искать ссоры.