Последний круг Ада

Он самого-то слова этого не знает! Вдруг рядом с ним не было Михаил или кого-нибудь ещё, кто объяснил бы, что вызов на поединок теперь – не забава, а угроза?

…Рафаэль не умеет сражаться. Он целитель. Он не сумеет… Не сумеет отнять жизнь, как только что сделала Михаил.

Азирафаэль испуганно закрутил головой, пытаясь сообразить, где искать друга. Наверное, стоило сосредоточиться и попытаться «услышать» его – но он не решался. То, что ощутил он в привычной музыке Небес сегодня, слишком напугало его. Он боялся, что, если ещё раз услышит этот чудовищно диссонирующий с гармонией жизни шум, то просто сойдёт с ума.

Вокруг творилось настоящее безумие. То тут, то там вспыхивали поединки. В нескольких местах он увидел, как сразу десяток ангелов теснит одного-двух, и не мог даже понять, где отступники, а где – те, что сохранили верность Ей. Где-то уже были видны новые вспышки, и сердце Азирафаэля сжималось от боли: ещё кто-то из его братьев и сестёр исчез навсегда.

На какой-то миг ему показалось, что он увидел вдали знакомый отсвет тёмно-золотых кудрей, и Азирафаэль, больше не задумываясь, взмыл вверх.

…Лишь отлетев на приличное расстояние, он сообразил, что забыл забрать с места сражения эту железную яркую штуку (меч, она называется меч). Но возвращаться не стал. Он не желал терять ни единого мгновения.

В любом случае, он не был уверен, что сможет вновь использовать оружие по назначению, если придётся сражаться.

Ему было страшно. Он никак не мог разглядеть среди сражающихся тут и там крылатых фигур знакомого золотого всполоха, и старался не думать о том, что с Рафаэлем могло случиться то, что и с напавшим на него Ханаэлем.

Азирафаэль заметался, не зная, куда лететь. Он должен был найти своего друга – но разве другим также не нужна была помощь? Или он должен вернуться за мечом и вступить в бой? Но как он поймёт, с кем сражаться? Как он может отнять жизнь у кого-нибудь из своих собратьев?!

Впереди что-то ярко сверкнуло. Не успев задуматься, он поспешно сложил крылья и устремился вниз, не зная ещё толком, что собирается сделать. И, уже спрыгнув на мягкую поверхность небесной тверди, понял, что уже – ничего. Он только и успел разглядеть, как вспыхнул меч, входя в грудь пошатнувшегося ангела. Успел увидеть, как вспыхивает и осыпается пеплом белокрылая фигура. Как стремительно наливаются чернотой все шесть крыльев Бааль. А миг спустя…

…Миг спустя твердь под ногами архангела начала таять, и та, издав долгий вопль ужаса, рухнула вниз. Не взлетела – именно рухнула.