Свет для потерянных

Свет для потерянных

Майя Суслова

Падение

Первое, что она ощутила, были теплые капли дождя, бьющие по спине и моментально пропитывающие одежду неуютной прохладой. Потом тишина прекратилась. Рев ливня оглушал, давил на сознание не хуже рычания хищника. Гладкая стеклянная поверхность проскальзывала под окоченевшими пальцами, но ей удалось подняться на ноги. Сознание просыпалось постепенно, власть над телом возвращалась, как подключаются объекты к общему компьютеру. Под головой нащупывалось что-то неправильное, острое, но незаметное. Наконец открылись глаза. Вокруг — серая муть ливня. Из черной бездны под ней сквозь сеть трещин затравленно смотрела девушка.

«Это… Я? — паники не было. Только равнодушие и ироничная горечь. — И кто я?»

Хотелось плюнуть в отражение ядом, а то что оно такое дерганное, но она сдержалась. Ливень, словно устыдившись, немного поутих за то время, пока она собиралась с мыслями. Спустя пару бесконечных минут он превратился в небольшой дождик, открывая вид на город.

Огни. Сотни и тысячи цветных огней и отблесков в словно бесконечной черноте. Они взметались ввысь, к мерцающим молниями тучам. В тумане они походили на языки неправильного пламени, красного у основания и холодеющего к вершинам. Где-то в вышине вальяжно пролетали медузы-цеппелины, очерчиваемые только контурами таких же огней, пульсирующе переливаясь.

Зато за её спиной словно не было ничего. Не было до какого-то момента. Одна за другой загорались звёзды и открывались туманности, а простирающаяся до горизонта гладь робко отражала их. Дождь затихал, становился слышен шорох высоких волн, оставляющих на тёмном берегу полосу светящихся водорослей. И запах. Прохладный фруктовый запах, который бывает после шторма, и свежесть озона.

Весь этот свет отражался в зеркале овальной площадки, и паутина трещин сияла неземной бирюзой. Откуда-то снизу донёсся суетливый металлический лязг. Сбоку, со стороны города и оттого вполне заметный, вынырнул черный силуэт. Человек в глухом костюме с блестящими швами посмотрел на небо, резко разворачиваясь всем телом. Громкое «Ох, мать» разнеслось вокруг и наконец заставило женщину оглянуться. Незнакомец поднялся по лестнице полностью и теперь шёл к ней, всё так же смотря то на небо, то на трещины. Заметив её, он повторил:

— Ох, мать, — и снял шлем, такой же непроглядно черный и блестящий. Ошалевшее лицо стало смущенным. — Извините, но по-другому и не скажешь. Трудный день?

— Кто вы?

— Я живу… Тут, ниже этажом.