Йаари-Ра /как воля и представление/ + Голубая Глубина

Они из этого мира, плотного мира, они никогда его не покинут - плотные, плотские, из воды и угля, и соли...

- Четверть их крови - твоя.

- Не моя, а этого тела, - я постучал себя по груди.

- В которое ты пророс и сделал своим. Ты силен, Странник. Четверти тебя для Садовника воплне достаточно.

- Деднис, чего звал? - Витька прибежал, размахивая ведром. Сквозь шок я подумал - крабы там, как на центрифуге, катаются, молятся, поди, всем своим крабьим богам - о спасении, о свободе.

- Я своих уронила, - грустно сказала, подходя, Аленка. - Они сразу врассыпную, заразы.

Оба они вопросительно смотрели то на меня, то на незнакомца, ожидая, когда я их представлю и можно будет на него наброситься с вопросами и/или историями про поимку крабов.

- Ку! - сказала Танёнка и ухватила Врана за клюв. Она не должна была, не могла его видеть вместо испитого человеческого лица, но как-то увидела, как-то просунула руку на следующий план и дотронулась до птицы внутри.

Я распрямился, глубоко вздохнул и забрал у вестника свою внучку, сгреб старших за плечи свободной рукой. И набрал полную грудь воздуха, весь воздух над морем втянул я в себя.

- Я буду биться, брат, - крикнул я через пространства и миры, обдирая человеческое горло небесным голосом. Я знал - Эрелим услышит, не нужно посылать ворона обратно. - Я буду биться с твоими охотниками до последнего предела этого тела, пока оно не иссякнет. Тогда я покину его и уничтожу их в своем настоящем облике. А потом я приду за тобою, брат, и Мировое Древо вздрогнет всеми ветвями, и ты вспомнишь ту минуту, когда всего этого еще могло не случиться. Когда ты позволил бы умереть только мне.

Кровь потекла по горлу изнутри, я проглотил солено-горький глоток.

- Деднис, - сказала Аленка. - Что это было?

Вдалеке зашумело море, собираясь в шторм, облака у горизонта закрутились штопором, вытянулись в устремленный в небо клинок. Подул ветер, заскрипели деревья на берегу.

- Ты открывал рот, а звука не было...

Я показал Врану на свое горло, потом на детей.

- Денис Иванович опять горло сорвал, - сказал он им спокойно. - У него так бывает, вы не знали разве? Мы когда с ним познакомились лет тридцать надад - я-то еще пацаном был, а он уже...

Я посадил Танёнку на плечо, морщась от запаха и скользящей теплой тяжести в подгузнике - и мы побрели к набережной, к большому светлому дому, который я только в прошлом году достроил для своей семьи - из своего труда, силы и времени, инструментов и материалов этого мира.