Розы ночи

И я благодарю мою сестру Даниэллу за то, что она подарила мне счастье воспитывать этих чудесных малышек.

Каролина заплакала, Сьюзен закатила глаза и пригубила шампанское. Больше всего ей хотелось выплеснуть это шампанское Даниэлле в довольное раскрасневшееся лицо. Сьюзен думала о том, что теперь ведьма уж точно похожа на большой круглый помидор. Почему-то ей представилось, как она наступает ногой на настоящий овощ, а другой такой же кидает в стену, он раскалывается. На полу и на стене остаются мерзкие потеки.

Хлебнув шампанское еще раз, Сьюзен подумала, что потеки не такие уж мерзкие и вообще она бы сейчас съела помидорку.

Тем временем Каролина перестала плакать, подняла бокал, все в зале чокались, пили шампанское. Те, кто были рядом с двойняшками, снова поздравляли их. Фредерик смотрел на Каролину, показывал пальцем куда-то за ее спину, жестикулировал, поднимал и опускал брови. Наконец, Каролина заметила его активность.

- Ах да, в подарок девочкам, простите, уже девушкам, наш самый близкий родственник Фредерик сделал что-то невероятное.

Спасибо, Фредерик, - Каролина кивнула кому-то, и сзади упал бежевый занавес, зал ахнул. Каролина радостно пошла обнимать влиятельного вампира.

За занавесом, высотой от пола до потолка, красовался огромный портрет красивого статного мужчины. Его карие глаза с озорством глядели на всех присутствующих, губы застыли в полуулыбке, черные-черные прямые волосы, длиной по поясницу, были распущены. Высокие черные кожаные сапоги, черные брюки, черная рубашка с небольшим кружевом, черный жилет, на плечи был накинут черный кожаный плащ, чуть развевающийся на ветру.

- Папа, - только и смогла выдохнуть Алиса.

- Мог бы подарить что-то более приятное, чем портрет мертвого человека, - скривилась Аделина. Но увидела, что сестры ее совсем не поддерживают. Они во все глаза смотрели на портрет вампира, которого никогда не видели, но о котором знали очень много, изучая каждую деталь. Все же расти совсем без биологических родителей – травма посильнее, чем расти с одной мамой.

- Папа, папочка, - нежно проговорила Сьюзен, проводя рукой в воздухе, очерчивая его силуэт, на глазах у нее выступили слезы, - Знаешь, Ли, если бы он был жив, все бы было хорошо.

- Все и так хорошо, Сью, - Алиса положила голову на плечо Сьюзен, та приобняла ее.

Всю жизнь им рассказывали, какой Себастьян был мудрый, смелый, прекрасный правитель, какой он замечательный муж, и каким добрым и любящим отцом он бы был.