На нашем сайте вы можете читать онлайн «Печать Христова». Эта электронная книга доступна бесплатно и представляет собой целую полную версию без сокращений. Кроме того, доступна возможность слушать аудиокнигу, скачать её через торрент в формате fb2 или ознакомиться с кратким содержанием. Жанр книги — Легкое чтение, Фэнтези, Городское фэнтези. Кроме того, ниже доступно описание произведения, предисловие и отзывы читателей. Регулярные обновления библиотеки и улучшения функционала делают наше сообщество идеальным местом для любителей книг.
Печать Христова

Автор
Краткое содержание книги Печать Христова, аннотация автора и описание
Прежде чем читать книгу целиком, ознакомьтесь с предисловием, аннотацией, описанием или кратким содержанием к произведению Печать Христова. Предисловие указано в том виде, в котором его написал автор (Любелия) в своем труде. Если нужная информация отсутствует, оставьте комментарий, и мы постараемся найти её для вас. Обратите внимание: Читатели могут делиться своими отзывами и обсуждениями, что поможет вам глубже понять книгу. Не забудьте и вы оставить свое впечатие о книге в комментариях внизу страницы.
Россия, первая треть XIX века. Мир, в котором государственная или церковная печати - почти всесильны: заверенное печатью непременно сбывается. Ученый монах Иоакинф Бичурин возвращается из Китая, где был главой русской духовной миссии, и знакомится с лейтенантом Николаем Бестужевым, мечтающим о том, чтобы сломать власть печатей...
Печать Христова читать онлайн полную книгу - весь текст целиком бесплатно
Перед вами текст книги, разбитый на страницы для удобства чтения. Благодаря системе сохранения последней прочитанной страницы, вы можете бесплатно читать онлайн книгу Печать Христова без необходимости искать место, на котором остановились. А еще, у нас можно настроить шрифт и фон для комфортного чтения. Наслаждайтесь любимыми книгами в любое время и в любом месте.
Текст книги
Печать Христова
Любелия
Печать Христова
Печать Христова
1
[1802-1807 гг.]
Слух уклони от тех, кто узы пророчит;
Всякий свободен идти, куда он не хочет.
Просто не выбирая ни чёт, ни нечет.
Время не лечит – зато вот пространство лечит[1]
Странности отец Иоакинф начал замечать еще после первого запрета священнослужения. После скандала со студентами Иркутской семинарии, после того, как вскрылось, что юный его келейник – вовсе даже не келейник, а Наталья голубоглазая, после того как последнюю лекцию прервали уж с караульной командой – его и запретили в служении и отправили в Тобольск риторику читать. Вздохнул с облегчением – никогда не чувствовал необходимости в таинствах, хоть и твердо веровал в них. Тем более не ощущал необходимости творить их самому, так что и тоски по огненной благодати не испытывал. Но после запрета что-то неуловимо изменилось. Лица нищих на паперти стали другими, новыми — появились такие, каких не замечал он раньше, и словно сливаться с серыми стенами стали старые знакомцы. Как сквозь туман за стенами Иркутской семинарии начал проступать другой город – незнакомый… Но — проступил и почти сразу исчез, потому что и семинария осталась в прошлом, и деревянный Иркутск, и высоченные черные ели, и сырой ветер с моря-Байкала.
Долгий зимний путь в ссылку, в Тобольск все замел снегом, поди тут разбери, новые лица или старые, когда все больше каторжные партии на пути попадаются, а не нищие певцы да папертные безумцы? Даже память о натальиных ласках дорога стерла, тут-то он и понял окончательно, что ласки любил, а саму Наталью нет. Так что правильно отдал ей, все, что смог, на обзаведение, очистил совесть — и ни в какой Тобольск с собой не поволок. И без любви, и без обедни дышалось легче. Монах и не монах, священник и не священник. Не жилось ему в казенной Казани, где все было пропитано Империей. Не любил бесконечные великопостные исповеди, когда на аналое рядом с Евангелием – Малая Печать и метрическая книга, вот как получил сан – с тех пор и не любил. Не зажилось Иоакинфу и в казенном Иркутске ректором семинарии да настоятелем монастыря. Былое ощущение текучего огня между пальцами от таинств церковных давно стерлось, вытек весь огонь в строчки метрических книг. Наверно, потому и рад был оставить ректорство — за разумом студиозов следить готов был, а за добродетелью — нет, своей-то не было никогда.
Плеснуло застарелой обидой.