Светотень

– Разве можно…

– А ты не хочешь знать, кто он? Может, из-за него у нас будут неприятности, – ответил он. – У моего однокурсника отец в налоговой, может пробить по базе, кто это.

– Андрюша, звони скорее, – сказала Татьяна Федоровна. – Только не говори, зачем тебе это. Мало ли что. Рассказать всегда успеешь.

***

Японец был чист, имел регистрацию и вполне легальную должность торгового представителя одной продуктовой компании. Ни в чем не замешан, уже более пяти лет в России. Периодически уезжал в командировки по Азии.

– И все-таки странно это, – заключил Андрей. – Как только ему станет лучше, надо отвезти его домой. А пока пусть побудет тут. Китаец сказал, что будет завтра.

Предмет обсуждения все это время лежал к комнате у Наташи, на ее кровати, и не подозревал, что в его отношении провели целое расследование.

– А где я сегодня буду спать? – вдруг опомнилась Наташа. – У нас даже раскладушки нет.

– Будем присматривать за ним по очереди, – ответила ей мама. – А спать будешь со мной.

Папе я постелю на полу.

***

Полукровке, который по документам числился как Денбей Кита, очень повезло, что его спасители не обратились к услугам официальной медицины, иначе бы его могли связать со случаем убийства неподалеку от того места, где его нашли. А уж обнаружение клинка в трости и подавно навело бы на подозрения. Впрочем, холодное оружие без регистрации само по себе тянуло на статью…

Следователи так и не пришли к однозначному выводу, обнаружив в луже слизи и ошметков клочья человеческой кожи, словно рассеченные каким-то острым оружием.

Из лоскутов и фрагментов удалось сложить целый кожный покров взрослого мужчины с глазными яблоками и ногтевыми пластинами.

Рядом находилась одежда и документы на имя Никиты Петровича Измашко, который по сведениям сослуживцев заболел и последние три дня на звонки не отвечал. В квартире Никиты Петровича в тот же день кто-то устроил поджог. Сгорело все, что могло бы навести на след преступников.

Начальство сверху давило, требуя ускорить расследование.

А на них давили уже из столицы. Дело было резонансное. Какой-то ушлый журналист раздобыл через информатора и слил в прессу сведения об убийстве.

Полицией было опрошено множество народа, проходящего по картотеке, но опять – ничего. Поминая недобрым словом убийцу, следователь понял, что в перспективе это очередной «глухарь» и «висяк», и премии ему не видать, так же как и новых нашивок за раскрытие особо важного преступления.